Глаза у девочки были крепко закрыты, как будто она спала.— Бесполезно, Сабрина, — сказала я. — Я знаю, что ты не спишь. Я видела тебя на лестнице.Она открыла глаза и посмотрела на меня, пытаясь подавить смех.— На самом деле вовсе не смешно, — сказала я.— Нет, смешно, — возразила она.— Все очень сердились.— И он тоже?— Очень.Она выглядела удовлетворенной.— Сабрина… зачем?Она молчала и улыбалась.— Ты не должна делать вещей, которые огорчают людей, — сказала я.— А я и не огорчала. Я сделала это потому, что ты не хочешь, чтобы они играли в карты. Они и не смогли бы, если бы все карты были склеены. Что он сделает?— Он может поговорить с тобой.Это заставило Сабрину снова рассмеяться.— Мне нет до него дела.— Но тебе следует с ним считаться.— Почему?— Потому что ты живешь в его доме, и он любит тебя.— Он не любит меня. Он не любит никого. Он любит карты.Я села на кровать и задумалась. Интересно, удастся ли мне когда-нибудь перевоспитать Сабрину? Вдруг она вскочила с постели и взобралась ко мне на колени.— Кларисса, ты не сердишься на меня? Скажи, что нет. Ведь я сделала это для тебя.— Сабрина, я не хочу, чтобы ты так поступала.— Он рассердился, — сказала она, прижавшись лицом к моим волосам. — Возможно, он отошлет меня отсюда. Поедем со мной, Кларисса. Давай уедем далеко-далеко. Давай убежим.— Ланс, конечно, не захочет, чтобы ты уезжала. Он простит тебя.— А мне не нужно его прощение.— О, Сабрина, пожалуйста…— Расскажи мне сказку.Поколебавшись, я начала рассказывать сказку с поучительным содержанием.Я просидела с ней, пока она не заснула, и тогда бесшумно выскользнула из комнаты. Было уже поздно, когда Ланс вошел в спальню. По выражению его лица трудно было понять, повезло ли ему в игре, так как он никогда не предавался унынию при проигрышах, хотя мог прийти в восторг при значительном выигрыше.Невозмутимость при неудачах была для него основой хороших манер, и этому кодексу он следовал неуклонно.Мы не говорили с ним об инциденте с картами. Он только рассмеялся и сказал:— Мне кажется, что это — проделки шалуньи Сабрины.И на этом вопрос был исчерпан.Я нежно любила его за это. Он не был злопамятен, и гнев, который он почувствовал в момент происшествия, полностью прошел. Он заставил себя забыть про это дело.На следующее утро после завтрака Сабрина спустилась вниз, одетая для урока верховой езды. Она выглядела прелестно в коричневом костюме и в такой же шляпе, надетой набекрень. У нее был торжествующий и воинственный вид, и она явно ожидала наказания за свое поведение в предыдущую ночь.Когда она появилась, Ланс был в холле. Я увидела, что ее лицо изменилось. Она чуточку оробела, несмотря на напускную браваду.Ланс сказал:— Привет, Сабрина. Прямо на боевого коня?— Да, — быстро сказала она.— Не гони его слишком сильно.Сабрина была сбита с толку: Ланс ничего не сказал о карточном инциденте. Очевидно, он забыл о нем. Сабрина была слишком удивлена, чтобы скрыть свое разочарование. Я подумала тогда, что наилучший способ реагировать на ее выходки — это делать вид, что в них нет ничего особенного.Она была все еще задумчива при возвращении с занятий. Я последовала за ней в детскую. Там находились Эмма, решившая в кои веки раз навестить Жан-Луи. Нэнни Госуэлл расхваливала достоинства ее «мужичка»; Нэнни Керлью чинила платье Сабрины;Жанна раскладывала только что выстиранную одежду.Эмма неодобрительно взглянула на Сабрину и сказала:— А, вот и она. Я как раз говорила о тебе. Ты — негодная девчонка, и тебя следует высечь.Глаза Сабрины вспыхнули от гнева. Она ненавидела Эмму, и я чувствовала, что после спокойного восприятия ее поступка Лансом девочка готова пуститься в ссору.— Вы не смеете пороть меня, — сказала она.— Я не смею? Мне бы следовало сечь тебя до тех пор, пока ты не взмолишься о прощении. Ты плохая, злая девочка, которая всем приносит неприятности. Например, склеивает карты. Зачем ты это сделала? Чтобы досадить всем? Все решили, что ты — самая непослушная девочка, какую они когда-либо встречали.Я хотела вмешаться, но не сделала этого, ибо чувствовала, что Сабрине надо узнать, как воспринимаются ее поступки людьми.— Я хотела бы, чтобы ты получила то, что заслуживаешь, — продолжала Эмма. — Ты — неблагодарный звереныш. Тебе предоставили здесь кров…Я остановила ее. Мне не хотелось, чтобы Сабрина копила новые обиды. Я сказала:— Сабрина очень огорчена. Она больше не будет делать подобных вещей.— Нет, буду, — сказала Сабрина, сурово глядя на Эмму.Я сняла с нее шляпу и взъерошила ей волосы.— Нет, ты не должна этого делать, — сказала я. — Переоденься, дорогая. Нам пора за уроки.Я учила Сабрину сама. Мы решили, что гувернантку можно нанять позднее.Нэнни Керлью взяла Сабрину за руку и повела ее к спальне.— У тебя будут хлопоты с этим ребенком, Кларисса, — сказала Эмма.— Я справлюсь, — ответила я.— Она должна бы быть благодарной. Ведь ей предоставили кров.— Я не хочу, чтобы она так думала, — ответила я быстро. — Я хочу, чтобы она воспринимала этот дом как свой собственный, как родной.— Ты портишь ее. То, что она сделала прошлой ночью, было по-настоящему зловредно.— Это всего лишь озорство. Нэнни Госуэлл сказала:— Нэнни Керлью наказала Сабрину. Она не получит сегодня клубничного варенья.— Не получит варенья! — воскликнула Эмма. — Что это за наказание! Оно только вдохновит ее на новые шалости.Я не хотела спорить с Эммой и поэтому вышла.Жанна пошла со мной.— А кто она такая, чтобы говорить Сабрине о предоставленном крове, а? Объясните мне это. Что это за госпожа Эмма, а? Славный видок бы она имела, если бы этот кров не был предложен ей самой.Я молчала и не спорила с ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112