Она чуть не запустила в него цыпленком. Она была влюблена.
Глава 8
В течение двух дней они только и делали, что разговаривали. Миссис Свон оказалась понятливой компаньонкой, в любой момент готовой удалиться, «предоставив молодых самим себе», но когда на горизонте было что-то интересное, она настойчиво их сопровождала. На второй вечер они вместе отправились смотреть пьесу. Пуритане запретили театр, но в некоторых больших домах пьесы попрежнему разыгрывали, и новые впечатления потрясли Кэмпион. Пьеса называлась «Варфоломеевская ярмарка», дополнительную же пикантность ситуации придавала возможность ареста за то, что они просто смотрят на актеров.
Кэмпион никогда прежде не видела спектаклей и не знала, чего ждать. Отец внушал, что все это — порождение дьявола, и во время представления она не раз чувствовала себя нарушительницей запретов. И все же радостные впечатления захлестывали ее. Зрители, не симпатизировавшие новым хозяевам Лондона, наслаждались сатирой Бена Джонсона на пуритан. Кэмпион не знала, что на свете существует сатира, что кто-то презирает и ненавидит людей, подобных Слайзу, но даже она не могла не заметить, что персонаж Деловое Земное Рвение и похож на многих, и смешон. Зрители ревом выразили одобрение, когда Деловое Земное Рвение наконец-то был посажен в колодки, и Кэмпион даже ужаснулась, ощутив вокруг себя ненависть. А потом актер, игравший Деловое Земное Рвение, скорчил такую уморительную рожу, напомнившую ей угрюмое выражение лица ее отца, что она громко расхохоталась. Тоби, тонко улавливавший ее настроение, успокоился.
Кэмпион повезло даже больше, чем она думала. Отец Тоби, человек практичный, часто благодарил Бога за своего единственного сына. Тоби Лэзендером и впрямь можно было гордиться. От матери он унаследовал твердость и независимость, а от отца — ум и чуткость. Тоби знал, что его родители не одобрят Кэмпион, отец скажет, что ради процветания Лэзена Тоби должен жениться на деньгах, и хорошо бы — приличного происхождения; ну а что скажет леди Маргарет, Тоби предугадать не мог, поступки его матери предсказать было трудно, а то и вовсе невозможно. И родители Кэмпион, и ее происхождение, и положение — все было против Тоби, но он ни за что бы не отрекся от нее. Ему их первая встреча виделась столь же чудесной, ниспосланной свыше, как и самой Кэмпион. Теперь, когда они встретились вторично, вдруг сразу показалось, что они знакомы целую жизнь, так много им нужно было поведать друг другу. Даже миссис Свон редко испытывавшая недостаток в словах, дивилась их разговорчивости.
Тоби унаследует замок вместе со всеми плодородными землями долины Лэзен и стадами, пасшимися на холмах к северу. Ему было двадцать четыре, возраст более чем подходящий для женитьбы, и, как ему было известно, мать держала в голове имена всех девиц, пригодных для того, чтобы занять ее место в замке. Теперь Тоби отверг их всех. Он знал, что это безрассудно, до невозможности непрактично, но сейчас уже ничто не могло отвлечь его от юной пуританки, которую он повстречал летом у ручья. Он влюбился пылко, самозабвенно, и видевшая это миссис Свон была в восторге.
— Будто Элоиза и Абеляр, Ромео и Джульетта, Уилл и Бет Кокелл.
— Кто? — переспросила Кэмпион. Был поздний вечер, и дома они были одни.
— Вряд ли ты знаешь Кокеллов, дорогая. Он был пекарем у святого Сепульхра, бросил на Бет всего один-единственный взгляд — и дрожжи у него подошли на всю жизнь, дорогая. — Она испустила романтический вздох. — Очень они были счастливы, пока он не умер от каменной болезни, бедняга. Сердце у нее было разбито. Она отошла через неделю. Сказала, что не может жить без него, просто легла в постель и угасла. Так что он тебе сегодня говорил?
Они были влюблены, и часы в разлуке тянулись будто бесконечные ночи, а часы, проведенные вместе, пролетали как один миг. Они придумывали себе будущее, не обращая внимания на настоящее, а о своей грядущей жизни говорили так, будто там будет вечное лето и безоблачное небо. В те дни Кэмпион открыла столь огромное счастье, что ей казалось, будто сердце не способно вместить его. Но реальность неумолимо преследовала их.
Тоби побеседовал о ней с отцом. Как и следовало ожидать, тот твердо заявил, что Кэмпион — неподходящая партия. Она не годится, о ней нужно забыть, сэр Джордж не пожелал даже знакомиться с избранницей сына. Он был неумолим. Мало того, Тоби должен был уехать из Лондона под страхом ареста и тюремного заключения за три дня до назначенной встречи Кэмпион с сэром Гренвиллом. Тоби наотрез воспротивился.
— Я не уеду.
— Ты должен!
Кэмпион перепугалась за него.
— Без тебя я никуда не поеду. Я подожду.
Миссис Свон, чья проницательность обострилась за долгие часы сплетничанья, быстро догадалась, что Тоби симпатизирует роялистам. Этим он ей нравился.
— Я помню еще королеву Бесс, молодой человек, и говорю вам, то были славные времена! О да, славные времена!
По правде говоря, когда умерла королева Елизавета, миссис Свон была еще младенцем, но она утверждала, что помнит, как отец поднимал ее на руках посмотреть на проезжавший мимо королевский экипаж.
— Тогда, говорю вам, пуритан было не слишком-то много. Молились либо в спальне, либо в церкви, и не было ни этих кошачьих концертов на улице, ни мрака на церковной кафедре. Тогда мы жили счастливее. — Она неодобрительно хмыкнула. — С тех пор страна опьянела от Бога, а это счастья не приносит.
Тоби улыбнулся:
— И славной королеве Бесс всегда светило солнце? Миссис Свон понимала, что над ней подтрунивают, но ей нравилось, когда над ней подшучивали в ее собственной гостиной молодые красивые сыновья джентри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151