Алана и без меня добьется, чтобы вас повесили.
— Если бы у Аланы были более веские доказательства, чем твои слова, ее богатый влиятельный супруг-ирландишка давно бы уже разделался со мной.
— Они, очевидно, просто не могли до вас добраться. Я слышала, вы исчезли почти сразу же после свадьбы Аланы. — Кристал пришлось призвать помощь все свое мужество, чтобы отвечать Дидье. Здесь, в багажном вагоне, наедине с ним она чувствовала себя, будто в утробе хищного зверя.
— Я искал тебя, моя дорогая. По всему свету! будь он проклят… искал тебя. Истратил все деньги, что у меня оставались, и вот наконец нашел. Правда; в этом мире полно одиноких богатых женщин вроде твоей тети. У меня неплохие перспективы в Париже, и в Испании есть одна вдовушка, басконка, тоже большая охотница до постельных забав. Порезвлюсь со всеми, непременно, сразу же, как только избавлюсь от тебя.
— Неужели вы полагаете, что вам удастся скрыться? — воскликнула Кристал; ужас горячил Кровь, как наркотик. — В соседнем вагоне едут пять сотрудников маршальской службы, и один из них особенно…
— Ах да, этот. О твоем любовнике я наслышан. О нем чуть ли не легенды слагают. Геройский парень, да? И ты только представь, каково же будет его удивление, когда он, спрыгнув с поезда, вернется за тобой в Аббевилл, а тебя нет… да, да, я прекрасно слышал, как вы договаривались, когда «кемарил» рядом с вами. — Дидье насмешливо хмыкнул.
— Маколей догадается, что вы поймали меня. Не найдя меня в Аббевилле, он поймет, что со мной приключилась беда. — Кристал была рада, что в темноте вагона Дидье не видит сомнений и страха в ее глазах.
— Наоборот, моя дорогая. Он подумает, что ты не преминула воспользоваться шансом, который он тебе любезно предоставил, и сбежала с концами. Мерзкий у него будет привкус во рту, когда он не найдет тебя в Аббевилле. Разумеется, тогда уж он перестанет сомневаться в том, что ты — гнусная преступница, погубившая собственных родителей. Ох УЖ и взбесится он, сообразив, как ловко ты обвела его вокруг пальца.
— Нет… — прошептала Кристал. Ужас с новой силой всколыхнулся в ней. Она покачала головой, будто думала, что, отмахнувшись от его слов, отвергнет и заключенную в них истину, но Дидье рассуждал логично. Она погибнет от руки дяди, к, хуже того, Маколей, ее любовь, будет считать, что она повинна в смерти родителей.
— Не думай об этом, дорогая. Ты и твоя сестра всегда были очаровательными девочками. Я ведь вовсе не желал такого конца. Я предполагал, что ты тихо и мирно сгоришь в огне. Мне неприятно убивать тебя собственноручно. Надеюсь, ты простишь меня. — Дидье коснулся ее щеки, и она опять ощутила запах лайма, тот самый запах, который постоянно сопровождал дядю во время его визитов в их особняк на Вашингтон-сквер. Каске ухода Дидье этот запах долго висел в маленькой гостиной, заполнял холл, поселялся в доме, как отдельное существо. Свежий тропический аромат смерти.
— Тетя любила вас. Предложив ей свою руку исердце, вы претворили в жизнь ее сокровенную мечту. Но была ли она счастлива с вами? Вы хоть когда-нибудь испытывали добрые чувства к моим родителям? Неужели вы не раскаиваетесь в том, что сотворили? — Кристал вопрошала с осуждением в голосе, но как-то по-детски. По наивности она надеялась получить утешительные ответы на мучившие ее вопросы, хотела услышать от Дидье, что причиной ее страданий была не просто чья-то прихоть. Ведь если он лишит ее перед смертью даже такой малости, это будет воистину жестокая смерть.
— Перед смертью твоя тетя даровала мне прощение, Кристал. Я ее никогда не любил, зато она меня любила. А ведь человек только тогда по-настоящему счастлив, когда обладает предметом своей любви. Разве я не прав?
— Вы убили ее? Тетю вы тоже убили? — Этот вопрос не давал Кристал покоя с тех самых пор, как к ней вернулась память.
— Нет, — тихо отозвался Дидье с мрачной серьезностью в голосе. — Наш брак в некотором отношении тоже стал залогом моего счастья. Твоя тетя, как тебе известно, Кристал, была далеко не бедна. Ее деньги доставили мне много приятных минут… на Уолл-стрит… и в отеле, где я поселил свою любовницу.
Дидье шагнул к девушке; его внушительная фигура покачивалась из стороны в сторону в такт движению набиравшего скорость поезда.
— Но после смерти твоей тети аппетит у меня разыгрался не на шутку. Я — пожиратель денег. Состояние твоей тети было растрачено, я остался на бобах. В очень стесненных обстоятельствах. И тогда… — Он вскинул седоватую бровь и зашипел: — …тогда я придумал способ, как заполучить все богатство ван Аленов. Если ты и все члены вашей семьи умрут, я стану единственным наследником. Вот я и убил твоих родителей, а спальню их поджег. Разве у меня был выбор?
— Вы — чудовище, — воскликнула Кристал. Ненависть в ней наконец-то возобладала над страхом.
Дидье печально улыбнулся. Для своих лет он был еще довольно красив.
— Да, чудовище. Ты нашла верное определение, Кристал. Ты ведь умная девушка. Я всегда это понимал. И хочу, чтобы ты знала: я вовсе не радовался тому, что заточил тебя в «Парк-Вью», превратил тебя в ничтожество. Столь тягостный, непредвиденный результат огорчителен даже для такого чудовища, как я. Я ведь хотел, чтобы и ты, и твоя сестра погибли. Я хотел быть единственным обладателем богатства ван Аленов. Но когда после пожара выяснилось, что вы с Аланой остались в живых, я струсил и не смог довести задуманное до конца. Вина за совершенное мною преступление пала на тебя, и я решил, что незачем убивать уцелевших наследниц. Мне крупно повезло, и я побоялся искушать судьбу. Я пожалел вас с Аланой, сохраняя вам жизнь, а теперь вот расплачиваюсь за свое милосердие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122