Вместо этого они, спустившись по голому склону ущелья, укрылись от ветра в осиновой роще. Накинув на плечи одеяло, Кейн опустился на землю, потянув за собой пленницу. Девушка жалела, что у нее не хватает мужества высвободиться из объятий разбойника. Она окоченела от холода, а шали у нее теперь не было. Поэтому, не сопротивляясь, она прижалась спиной к груди Кейна, и он натянул на нее край одеяла.
В небе светила полная луна, озаряя своим сиянием ночной лес. Можно было различить дрожащие листочки, шелестевшие над головой в кронах деревьев, а также рассмотреть каменное лицо Кейна, если бы она этого хотела. Им еще повезло, что за все дни плена ни разу не лил дождь. Разбойники из банды Кайнсона, как и многие другие бандиты, не имели палаток. Бивуачная жизнь была им не в тягость.
Кейн шевельнулся, перекинув руку ей на грудь, чтобы крепче прижать к себе. Кристал не могла заглянуть ему в лицо. К тому же она была уверена, что Кейн не пожелает встретиться с ней взглядом. Они за целый день не сказали друг другу ни слова, — не заговаривали ни о его негнущейся простреленной руке, ни о том, как он спас их вчера. Такова была его прихоть. Но она не намерена больше молчать. Ей хочется знать о нем все. Особенно Кристал не терпелось выяснить, почему Кейн стал разбойником.
— Кайнсон наверняка воспользуется тем, что ты ранен, — промолвила девушка. Кейн не отвечал. — Я опасаюсь…
— Напрасно. Я могу постоять за себя. Кристал помолчала, а потом заговорила вновь, монотонно, стараясь не выдать голосом своего волнения.
— А если он убьет тебя?
— Я ему нужен.
— Только до завтрашнего дня. Думаю, поэтому-то он и настаивает, чтобы я осталась с ним, ведь тогда-тогда ты уже не сможешь помешать ему.
Кейн крепче прижал ее к себе. Кристал коснулась его руки.
— Я не хочу, чтобы тебя убили. Ты должен бежать. Прямо сейчас, если можешь. Мы все в долгу перед тобой, Кейн. Никто не посмеет осуждать тебя. После того, что ты сделал вчера…
— Послушай, — прервал девушку Кейн, — к тому, что произошло вчера, ни ты, ни все остальные заложники не имеют никакого отношения. Я поступил так, чтобы спасти свою задницу. Только и всего.
— Я тебе не верю, — с жаром возразила Кристал, убежденная в правоте своих слов. В Маколее Кейне живет добрый человек, и никто не сумеет доказать ей обратное, хотя сам Кейн неизменно гневается, когда она заводит об этом разговор.
— Придется поверить, раз я говорю.
— Зачем ты помогаешь Кайнсону? Он только и думает, как бы убить тебя. — Кристал больше не удавалось скрывать свое волнение.
Кейн наверняка тоже услышал тревогу в ее голосе.
— Послушай, девушка, — медленно, как бы с трудом подбирая слова, заговорил он, — не беспокойся обо мне. Мы с Кайнсоном воевали в одном полку, в шестьдесят седьмом полку штата Джорджия. Вместе, бок о бок, сражались против федералистов. Мы давно знакомы и понимаем друг друга без слов. Поэтому он и позволил мне остаться в банде.
— Но с тех пор прошло много лет. Война окончена. Кайнсон все еще сражается, но ведь Соединенные Штаты победили.
— Знаю. И незачем лишний раз напоминать мне об этом.
Это было сказано с горечью, и Кристал поначалу растерялась, но потом вспомнила, какое у Кейна было лицо, когда он пел вместе с разбойниками последний куплет песни «Герои-конфедераты».
— Расскажи мне о войне, — попросила она; ей так хотелось вызвать его на откровенный разговор. — Я ведь тогда была еще совсем маленькая и почти ничего не помню о том времени. Расскажи, как все было. Я хочу понять… — «почему ты стал таким», мысленно закончила она фразу. У Кристал возникло ощущение, будто она беседует со своим возлюбленным, нашептывает ему в темноте слова любви, зная наверняка, что у них нет будущего и завтра они наконец-то обретут друг друга в вечности. Нелепое сравнение. Они не влюбленные, между ними нет ничего общего. Он — бандит, а она — его жертва. Однако ощущение не проходило, и это внушало ей тревогу.
— Ты не погибнешь. Я этого не допущу, — вдруг заявил Кейн. Без излишнего пафоса, деловито, словно защищать ее было его прямой обязанностью.
— Но погибнешь ты, — отнюдь не безразличным тоном заметила девушка. — Если не от руки Кайнсона, так полиция до тебя доберется. Теренс Скотт вряд ли позволит, чтобы ты шиковал на его золото. — Она помолчала. — Я знаю, Кейн, какая участь меня ожидает после твоей смерти. — Кристал опять замолчала, а через некоторое время горячо прошептала: — Я не останусь с Кайнсоном.
Кейн чуть, повернул ее голову, чтобы видеть лицо, на которое теперь падал лунный свет. Они смотрели друг другу в глаза, и обоим все было ясно без слов; их души обрели взаимопонимание. Кристал не сомневалась: Кейн жаждет скрепить внезапно возникший союз их душ поцелуем. Это было заметно по тому, как замерли его губы, словно он пытался подавить клокотавшее в нем желание.
— Расскажи мне о себе, — прошептала девушка. — Как ты воевал, как жил в Джорджии.
— Да мне особо и рассказывать-то нечего.
— Прошу тебя.
Кейн изучающе воззрился на Кристал, очевидно выискивая в ее лице следы праздного любопытства. Он долго не отвечал, — наверное, не хотел говорить о себе. В какой-то момент девушке показалось, что он собрался вновь воздвигнуть между ними стену отчуждения, но потом отказался от своего намерения, — может, решил, что ничего худого не случится, если он поведает ей историю своей жизни, или просто в преддверии решающего часа захотел облегчить свою душу. Истинной причины Кристал не знала. В одном она была уверена: ее сердцу его рассказ был нужен, как хлеб умирающему от голода.
— До семнадцати лет я помогал отцу выращивать на ферме арахис.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122