Самый старый из бандитов (его имени девушка не знала) бродил по лагерю, разминая ноги, — очевидно, он страдал ревматизмом. Кайнсон и еще двое сидели у костра и ели булочки. Куда делись остальные разбойники, Кристал не ведала.
— Почему ты никогда не снимаешь эти перчатки, куколка?
Девушка ничего не ответила, молча вручила Кайнсону тарелку с булочкой. Правда, отойдя от него, она сжала ладони в кулачки; черные перчатки затвердели от пота и грязи.
Перед очагом внезапно появился Кейн. Его волосы — оказывается, мокрые они были совсем черные, отметила про себя Кристал — были прилизаны назад; он только что выкупался. Побриться он не побрился, но, должно быть, нечто вроде утреннего омовения совершил у водопада, грохочущего за осиновой рощей. Остальные бандиты не мылись. Лохмотья и блохи — неизменные атрибуты солдат армии Конфедерации — были верными спутниками и этих людей. Их зловоние вызывало у Кристал тошноту.
— Возьми немного булочек. Отнесешь их в салун. — Кейн даже не дал ей толком наполнить оловянную миску. Схватив девушку за руку, он повел ее вверх по тропинке.
Кристал шла, спотыкаясь и оступаясь, с ужасом думая о предстоящем дне. Все ее попытки сбежать оказались тщетными. Похоже, единственный выход — дождаться вторника. Еслией удастся дотянуть до вторника. Правда, некий внутренний голос, очень и очень робкий, неуверенно нашептывал девушке, что она может доверять Кейну, — ведь вчера он пощадил ее. Тем не менее он был бандитом, а она — его пленницей. Кристал хотелось бы получить подтверждение — для нее это было безумно важно — того, что она выйдет на свободу живой и невредимой. Если бы знать, что администрация компании «Оверлэнд экспрессе согласна выплатить за заложников требуемую разбойниками сумму, тогда еще есть смысл дожидаться вторника — под защитой Кейна. Ну а если возможны осложнения, необходимо выяснить, какая судьба ей уготована.
Трудно взбираться по крутой тропинке с полной миской булочек в руке. Кристал споткнулась о камень. Руки Кейна подхватили ее, но несколько подгоревших недопеченных булочек все же слетели на землю. Обретя равновесие, девушка тут же устремилась вперед, чтобы избавиться от помощи Кейна, — словно он был прокаженный. Кристал предпочитала, чтобы он вообще не притрагивался к ней. Прикосновение его рук будоражило тело и душу, как некая первобытная стихия, и, сама того не желая, она начинала вспоминать события утра.
Она пробудилась на рассвете от того, что спину вдруг обдало холодом. Зябко поеживаясь, она села на одеяле. Кейн пристегивал к поясу кобуру, глядя на нее. Теперь, в бледном свете нарождающегося дня, она отчетливо видела его лицо и заметила, как взгляд разбойника задержался на ее волосах. Она смущенно провела пальцами по спутанным локонам. На голове творилось что-то невообразимое: ей вчера так часто приходилось отбиваться от бандитов, что половина шпилек была безнадежно утеряна. Словно прочитав ее мысли, Кейн нагнулся и, выдрав еще одну тоненькую полоску кожи из бахромы на своих потертых штанах, протянул ей. Просто невероятно, что разбойник способен проявлять заботу и внимание. Она приняла его дар, ненавидя себя за то, что в ней вспыхнуло чувство глубочайшей признательности к этому человеку.
Она разозлилась на себя и за то, что от его взгляда У Нее почему-то учащенно забилось сердце.
И даже сейчас, вспомнив тот его взгляд, она пришла в смятение. Девушка наступила на подол юбки и споткнулась. Чтобы не соскользнуть вниз, она инстинктивно ухватилась за ветку, и миска с булочками вылетела из руки. Острый конец обломившейся ветки проткнул ткань перчатки, расцарапав ей ладонь. Кристал вскрикнула от боли.
Кейн не дал ей упасть, поддержав за талию, затем вытащил ветку из перчатки.
— Сними ты эти чертовы перчатки, — бросил он.
— Ой, булочки, — охнула девушка, не обращая внимания на выступившую на ладони кровь. Ей отвратительна была сама мысль о том, что вдруг придется возвращаться в лагерь и снова печь булочки.
Кейн посмотрел на рассыпанные на тропинке подгоревшие рыхлые булочки и, припомнив, чем его потчевали на завтрак, покачал головой.
— Грязью такую стряпню не испортишь.
При других обстоятельствах Кристал наверняка почувствовала бы себя оскорбленной, но Кейн был прав: кухарка она никудышная. И девушка была рада этому. Разбойники из банды Кайнсона лучшего и не заслуживали. Их всех следовало бы отравить.
Она нагнулась и стала подбирать булочки, счищая с них грязь, но Кейн остановил ее.
— Я сказал, сними перчатки.
— Нет… — только и успела вымолвить Кристал. Кейн заставил ее выпрямиться и стянул перчатку с левой руки.
Его взгляд упал на ладонь девушки, и он заметил, что у нее нет обручального кольца.
— Я… после смерти мужа я осталась без денег. Мне пришлось продать кольцо, — заикаясь, проговорила Кристал, прежде чем сообразила, что лучше бы ничего не объяснять.
Кейн пристально посмотрел на девушку, словно думал, что по лицу сумеет определить причину ее нервозности.
— И долго вы были женаты?
— Два года. — Ложь слетала с ее губ сама собой.
— Он умер полтора месяца назад?
— Да.
Кейн внимательно рассмотрел ее палец, потер то место, где обычно носят кольцо.
— А следа от кольца нет, — криво усмехнулся он, довольный тем, что уличил ее во лжи.
Кристал промолчала. Если она приоткроет завесу своей тайны, ее отправят на виселицу.
Кейн схватил правую руку девушки и начал стягивать разодранную перчатку.
От страха закололо в спине. Она не может позволить, чтобы он увидел шрам на ее ладони. Не исключено, что на западе тоже развешаны объявления с ее приметами, и, если хотя бы одно из них попадалось Кейну на глаза, он сразу вспомнит, что за нее обещано огромное вознаграждение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122