Почему без зонтика входим?Аня рассмеялась:— Я вам все объясню. Он изобретатель. А это лечение.— Почему доской изобретателя лечишь? Что за медицина?— А смотрите, как он окреп, как повеселел!— Чего он там делает под доской, в подполье?— Он чертит.— Слушай, смеяться хочешь — пойдем на палубу. Там громче можно. Зачем больного тревожить?— Нет, вы посмотрите, что он начертил.Сурен недоверчиво подошел к койке, заглянул под доску.— Где тут матросик, который нас из воды тащил? Ва! Замечательный парень! Слушай, что это у тебя нарисовано?— Железнодорожный мост-туннель в Америку, — сказала Аня.Сурен дипломатично закашлялся.— Посмотрите, пожалуйста, — попросил Андрей.Сурен сел на корточки и заглянул на доску снизу:— Постой, подожди… Что такое? Ай-яй-яй!.. Это что? Под водой труба плавучая? Так ведь я же на такой трубе верхом сидел! Ай-яй-яй! Зачем же не я, а ты изобрел? Для чего меня инженерному делу учили, когда матрос мне чертежом горбатый нос утирает! Ай, матрос! Замечательный матрос!— Ну конечно, — за Андрея объясняла Аня. — Через весь Ледовитый океан от Мурманска до Аляски, прямо по меридиану, протянется металлическая труба размером с туннель метро.— Плавающий туннель, говоришь? Всплыть захочет — чем держать будешь?— Стальными тросами и якорями, брошенными на дно океана. Труба будет идеально прямой, никаких поворотов, уклонов, подъемов! — с воодушевлением продолжала Аня.— Ва! — вскочил Авакян. — Понимаю! — И он протянул к Ане изогнутый крючком палец. — Прямое железнодорожное сообщение из СССР в Америку по плавающему подо льдом Арктики туннелю! Подводный понтонный мост!..— На глубине ста метров, — вставила Аня.— И поезда — как пули в стволе… Скорость тысяча…— Две тысячи, — перебил теперь Андрей.— Верно, браток! Две тысячи километров в час — два часа езды. В Америку можно будет на ярмарку ездить. Слушай… — Он взъерошил черные волосы. — Очень просто, гениально просто! И, честное слово, осуществимо! Возьми к себе помощником!Андрей, счастливый, закрыл глаза. Он выслушал первую экспертизу инженера, рассмотревшего его проект!— Слушай, — продолжал Авакян. — Знаешь, у этого американского инженера не голова, а фонарь в две тысячи свечей. Попрошу капитана, чтобы позволил ему прийти к тебе. Идея у тебя международная!Возбужденный Андрей сделал попытку приподняться на локте.Аня бросилась к нему:— Что ты, Андрюша, милый! — А глаза ее сияли. Разве мог больной несколько дней назад сделать такое движение! Произошло чудо.Сурен Авакян сидел в салоне капитана и дымил трубкой. Грузный, седой Иван Семенович сердито расхаживал перед ним.— Американцу? — остановился он перед Суреном. — Это ты подожди. Зачем американцу?— А почему не показать ему корневскую идею? Ведь вы же говорите, что она выведенного яйца не стоит.— Ты брось меня цитировать! Другими цитатами пользуйся. Видно, забыл, в какой обстановке живем, предъядерной! Самого только что в море искупали. Американцы!.. Видать, мало с ними дела имел. С имперскими амбициями.— Знаю, знаю… враги и так далее… Простые люди везде хорошие. Сближаться с ними надо, общие интересы искать… Мост-то мы ведь к американскому народу строить хотим, а не к какому-нибудь сенатору. С врагом общих интересов не бывает! Понимаешь? На одном корабле «Земля» жить, друг к другу с палубы на палубу придется ходить. Трап нужен. А топить всем вместе корабль никому не следует. Ты ж капитан, знаешь!— Очень понимаю! — совсем рассвирепел капитан. — Так ты что же? — Он выпрямился во весь свой гигантский рост и угрожающе подбоченился. — Ты что же, решил советские идеи разглашать, иностранцам передавать? Ты знаешь, какие у меня тут инструкции? — И он показал рукой на сейф.Авакян отмахнулся:— Ну вот! Теперь сразу опасность разглашения. Чего? Бреда?— Не знаю чего. Там разберутся. Важно, что разглашение.Авакян в сердцах засунул горящую трубку в карман и поднялся:— Далеко пойдешь, капитан. Ба-альшим начальником будешь!.. Инструкции умеешь выполнять!И Сурен выбежал из салона.Слепая ярость накатилась на Ивана Семеновича. Он мог бы сейчас заломать медведя, а не то что этого «горца кахетинского». Но, как это ни странно, больше всего Иван Семенович негодовал на себя самого…Американский самолет делал круг над «Дежневым».От лежащего в дрейфе советского корабля только что отошел катер с американского эскадренного миноносца, увозя инженера Герберта Кандсрбля…У реллингов стоял Сурен Авакян. Он долго мучился, не решаясь рассказать американцу о замысле Андрея Корнева. Всем своим существом Сурен понимал нелепость наложенного капитаном запрета, но внутренняя дисциплина сдерживала его. Капитан на корабле был высшим представителем Советской власти. И все же Сурен не сдержался, намекнул американцу, чтобы узнать, как он будет реагировать на предложение построить мост между СССР и Америкой.— Через Берингов пролив? — спросил он.— Нет. Через Северный полюс.Американец холодно сказал:— Я инженер, а не психиатр.А подробнее рассказать американцу о проекте Андрея Сурен не решился, сам себя ругая проклятым перестраховщиком.Спускаясь на присланный за ним катер, американец вдруг вспомнил:— Хэлло, Сурен! Если не мост, то торговые отношения нам построить было бы неплохо.— Мы еще создадим Общество «Мосты вместо бомб»! — многозначительно сказал Сурен.— О'кэй! — усмехнулся американец. — Я предпочел бы, чтобы оно было инженерным.— Оно таким и будет!— Без конфронтации! — уже с катера крикнул Кандербль.Американские офицеры с катера смотрели хмуро и, видимо, не одобряли дружелюбных реплик Кандербля.За кормой катера осталась пенная дорожка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167