Вот люк первого
этажа. Волна бросается в голову, мыслительное орудие, помощнев,
проламывает люк, как печенье. Я, не вполне уверенный в своих
умственных способностях после такой процедуры, выбираюсь в
коридорчик кишечного вида. Извивающийся взгляд приносит
радостное известие, что за дверью большая полость, где можно
спокойно гулять, никого не ловя на зуб. Так и есть, там
спортзал, нынче похожий на мятую грушу. Но покой хочет только
сниться, хобот взгляда ловит очередные происки. Интриган засел
между перекрытий, такой забавный в своей активности. Он
тихонько, вдумчиво готовит мне горячее блюдо, старательно катает
его между щек, можно сказать, заботу проявляет. Вхожу в такт с
тем витком воронки, где мой новый дружок, вдох - и вот
поваренок уже сам съедобен, висит на расстоянии вытянутой губы.
Одно смыкание отяжелевших челюстей, и он становится похожим на
раздавленную сливу. Перед тем, как превратиться в такую
неаппетитную жижу - я, признаюсь, с мерой воздействия
переборщил - дружочек успел алаверды послать в мою
физиономию порцию разваристой, пышущей жаром каши. Со следующим
выдохом метнувшаяся к носу волна отдает свою тяжесть, которая
расходится темным нимбом и шпокает огненные зернышки, как
толстая газета мух. Все, танцев больше не будет.
И дреме конец. Приятно было поработать чудовищем. Я потягиваюсь,
деятельно участвуя в газообмене с окружающей вонью. Пора домой,
потому что терять мне уже нечего и при любом раскладе я
выигрываю. Через час был уже в спортзале, сон в руку и все
путево. Тот малолетка, что родом из отстойника, размазывал всех
встречных и поперечных. Детсадовец с силищей чемпиона по штанге.
Малыш, плескающийся в гравитационных волнах. Знаток моей
двоечной курсовой работы. Даже в мусоропроводе, где он
карабкался, остались вмятины-продавлины от его лапок. Так что
даже с моими куцыми познаниями в области скалолазания - пару
раз перед девочками выпендривался - можно было по этим
следам пройти. И вот бухнул гранатомет, визгнули гасители
отдачи, что впервые показалось приятной музыкой. В дыру
развороченного оконного щита проникло милое слюнявое утро.
Восхищенные зрители не встретили рукоплесканиями, очевидно,
спектаклю с моим участием недоставало хорошей рекламы, эстетики,
патетики, вечных ценностей, смысла жизни и всякого такого
духовного жира. Правые и левые сигнальщики давно смылись.
Наверное, из-за моего молчка решили, что от меня осталось не
больше, чем пара подметок. Подогревающий заряд аккумулятора
выдохся, было студено, как в заднице у эскимоса. Я приник к
красивому решетчатому забору, разделяющему улицу и
университетский двор. По Невскому шуровала незаинтересованная во
мне пешая и автомобилизированная публика, сквозь туман и оконные
стекла сочились мелким теплом лампадки Казанского собора.
Какие-то яркие представители детско-юношеского кретинизма
присвоили мне имя - Источник Постоянной Вони силой в сто
Унитазов, а совсем маленькие назвали "Дед Говняй и
какашки". К противоположной стороне улицы причалил шикарный
белый автомобиль, как его еще иногда кличут, лимузин. Из него
элегантно вышли двое красивых по-своему людей. Нина, которую
подбросили сюда для отдачи последнего долга, и владелец машины
со следами начальственной жизни на лице. Слышны были его
страстные речи насчет того, что надо поскорее порвать с
таким-сяким прошлым, стереть его родимое пятно и слишком тут не
задерживаться. Одной окольцованной рукой при этом он поддерживал
дамочку чуть ниже талии, наверное, чтоб в штопор не свалилась;
другой, оперстневанной, подкручивал сладкую музычку на
приемнике. "Она его за бабки полюбила, а он ее за...",
- как выразился бы классик.
- Значит, сделаешь все-таки социалистический выбор в пользу
товарища?- уточнил я у Нины, выстукивая заодно зубами тему
Щелкунчика из одноименной оперы Чайковского.
- Ну ты, житель уборной,- автомобилист ударил о капот
машины журналом "За рублем".
- Совсем не остроумно,- пришлось мне, за неимением
других аргументов, просунуть сквозь прутья решетки свой
гранатомет, кстати, с пустым рожком. - Скажи-ка, дядя, что
тебе дороже, машина или Нина?
Проблема выбора не встала перед лимузинщиком, и, заурчав
мощным движком, он гордо скрылся с места встречи, напевая арию из
оперы: "...И закаленному судьбой бойцу с огромною елдой..."
- Я твоя Сьерра, а ты мой Леоне,- мигом переметнулась
дама, скрыв смущение под густым слоем румян. Нравится мне, что
она такая неприхотливая и понимает, что лица приходят и уходят,
а какой-нибудь мужчина остается.
- Ты мои Права, а я твой Человека,- поддержал
"перебежчицу", но предупредил, в гуманитарных целях,
чтоб ближе, чем на десять шагов, она ко мне не приближалась.
- Это был деятель искусства,- тем не менее подначила
Нина.
- А я деятель физиологии, анатомии, плюс знатный фекаловед.
По-моему, гордо звучит. Кстати, чуть не забыл, я теперь
производитель монстров.
Пока она вызывала по телефону "похоронную команду" из
моего спецподразделения, я набросал очередной рекламный ролик.
Про то, как Буденный занял с боями Ясную Поляну, нашел в куче
жмыха Льва Николаевича Толстого, да и женил его на Катюше
Масловой. Для чего? А для того, чтобы жизнь была ближе к
искусству. Ну и дальше агитация за приобретение портативного
аппарата фирмы "Зеленые братья". За считанные секунды
вашего знакомства он сделает у потенциальной невесты анализы на
сифилис, гонорею, трихомоноз, СПИД, что позволит вам жениться
сколько угодно раз в любом экологически чистом месте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36