Это было современное, хорошо освещенное помещение, заполненное вр
ачами и сестрами, людьми науки, которых Ворон уважал. Дверной проем занял
темный древний злой дух Ц существо, о котором он ничего не знал и о которо
м люди, при всей их мудрости, никогда не будут знать больше его. Кощей Бесс
мертный протягивал руку за мечом.
Ц Отдай мне мое оружие, Ц прогремел усиленный эхом голос призрака, Ц ч
тобы я мог забрать жизнь этого мальчика и отдать ее твоей жене.
У Ворона голова разрывалась от мыслей. Он видел, как его рука поднялась и п
ротянула меч хозяину рукоятью вперед.
«Руки! Что вы делаете?! Ц удивился он. Ц Почему вы отдаете меч этой ужасно
й твари? Вы хотите стать руками убийцы? Вы хотите обагриться кровью? »
Кощей проплыл вперед, его узкое лицо парило под потолком, холодное и лише
нное выражения. Две точки света в темноте глазниц ярко сияли.
«Еще не поздно, Ц подумал Ворон. Ц Отдерни меч, прежде чем зло возьмет ег
о! Я не буду преступником. Я не стану убийцей. Венди бы так мной гордилась…
А затем Венди уйдет. Уйдет, и моя жизнь уйдет вместе с ней. Где же благодать?
Разве не должна благодать прийти и остановить меня? Некоторые люди говор
ят, что Господь на небесах является источником благодати. Но небеса так д
алеко. Богу следовало бы поразить меня насмерть молнией, прежде чем моя р
ука отдаст меч Кощею! Но Бог не остановит мою руку. Некоторые утверждают, ч
то источник благодати Ц наше сердце, что милосердие и доброта не дают на
м убивать друг друга. Если бы мое сердце перестало сейчас качать кровь, ру
ка побледнела бы и отвалилась. Другие считают, что благодать помещается
в сознании, а философы показывают, насколько убийство противоречит наши
м "долгосрочным интересам" (как звучит!), нашему "просвещенному эгоизму". Ес
ли бы мой мозг взорвался в эту секунду, нервы отказались повиноваться Ц
я избежал бы этой вины… Но нет благодати, чтобы остановить меня. Ни в моей
совести, ни в моих чувствах, ни в моих мыслях. Моя совесть Ц не более чем ку
сачая муха: она раздражает, жалит, но не способна отвести мою руку. И я прок
линаю свою душу, свое сердце и мозг. Ибо все они слишком слабы, чтоб укрепи
ть меня в час испытания».
И он протянул меч Кощею.


IV

Когда Ворон отпустил меч, стылое онемение от его ладони распространилос
ь вверх по руке и собралось в груди тяжелым куском льда. Оно казалось твер
дым, словно навеки поселилось в его сердце.
Кощей склонился над мальчиком на столе, рассек ему грудь клинком и сунул
внутрь разреза свою закованную в доспех ладонь.
Подожди! Ц крикнул Ворон.
Призрак не обернулся, занятый своим делом.
Ц Что тебе еще нужно от меня, смертный дурак? Благодарности и признатель
ности?
Ц Я должен был поразить этим мечом тебя!
Ц Я некромант. Я знаю, в какой части себя человек прячет жизнь. Моя спрята
на у меня в сердце, поэтому я вынул сердце. Да, я не испытываю ни радости, ни
любви, ни удовольствия и должен забирать радость у других, чтобы разогна
ть свою кровь, но при этом ни одно оружие не в силах причинить мне вреда. У м
еня нет сердца, и Жалость не может коснуться меня.
Кощей вынул руку из груди мальчика, и у него на ладони засияла хрустальна
я жемчужина, в середине которой порхал яркий и радостный огонь, словно ос
енние листья или трепещущие крылья красно-золотой бабочки.
Ц Стой! Погоди! Ц закричал Ворон.
Он неуверенно шагнул вперед, но его голова доходила Кощею только до локт
я, и он не мог заставить себя схватить покрытое костяными латами тощее те
ло твари. То же отвращение, которое не дает человеку прикоснуться к трупу,
остановило его.
Некромант отмел его в сторону и поплыл к двери, его доспехи скрипели и пох
рустывали, огромные черные одежды раздувались, словно паруса.
Не поворачивая увенчанной шлемом головы, он негромко произнес:
Ц Почему ты жалеешь о содеянном, смертный? Старейший и первый из всего ва
шего племени позволил своей любви к жене изгнать его из райского сада, а е
го старший сын совершил то же преступление, что и ты. Твой первый предок бы
л прекрасный и мужественный человек, гораздо храбрее, мудрее и лучше теб
я, однако даже он, отец вашей расы, не был защищен от жалости к своей жене. Я
скажу тебе то же, что сказал тогда ему. Твоя жена испытает к тебе глубочайш
ее презрение. Но, по крайней мере, она останется здесь, чтобы ненавидеть те
бя. Утешайся этим.
И Кощей пропал.

ГЛАВА 5
ПО ТУ СТОРОНУ ВРАТ ВЕЛИКОГО СНА


I

Под действием таблеток она спала глубоко, без сновидений. Поэтому ни во с
не, ни наяву не видела, как склонилась над нею тощая тень, не почувствовала
исходящего от сухих костяных лат холода, не знала, с какой болью и неохото
й он отпустил маленький хрустальный шарик трепещущего пламени, не ощути
ла, что хрупкая жемчужина, теплая, как летний солнечный свет, благоуханна
я и мягкая, поплыла вниз к ее разомкнутым губам. Но она улыбнулась, когда э
тот шарик лопнул, и теплые духи заиграли на ее улыбающихся устах, принесл
и розовый блеск на ее щеки. Глаза ее задвигались под нежными лепестками в
ек Ц ей снова снились сны.
Шипя от злобы, жажды, зависти и отчаяния, ибо живой свет покинул Кощея (а чу
довищу так хотелось сохранить его для себя, хотя он никогда бы не смог поч
увствовать это тепло), тонкая тень некроманта отодвинулась от постели, ш
агнула в дверь, завернулась в туман и застыла неподвижно.
Уронив руки, с мертвым лицом, не имея сил даже на то, чтоб испытывать муки з
ависти, некромант ждал. Он с ненавистью ощущал поселившийся в костях хол
од.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97