Бизнесмен настаивает:
- Давайте контракт подписывать.
- Ваш образец никуда не годится.
- Причем здесь образец?! Мы переговоры вели? Вели. Образец вы попро-
сили? Попросили. Я вам его дал? Дал. В чем же дело?
- Ваш образец никуда не годится.
- Причем здесь образец?
Пришедший на очередные переговоры представился как господин Гупта.
Прекрасный английский, четкость, конкретность, обязательность. Строи-
тель. А в Союзе как раз решили построить несколько гостиничных комплек-
сов, чтобы качать валюту.
Господин Гупта в срок принес свои предложения. Проверили - представи-
тель крупной строительной компании, имеющий международные связи. Вот с
ним с разрешения торгпреда я ходил в рестораны.
Переговоры шли достаточно успешно, Москва заинтересовалась предложе-
нием, когда господин Гупта попросил со мной конфиденциальной встречи.
Отвез в клуб английского типа. Сели в уголке, выпили по стаканчику.
- Прошу вас, никто не должен знать о содержании нашей беседы.
- Обещаю.
- Я уволился из компании.
- Вас уволили?
- Нет, сам ушел. Я у них работал недолго. До того был в министерстве
строительства, возглавлял возведение крупных международных объектов.
Когда наш министр ушел в отставку, я решил принять предложение компании.
Как вы знаете, во главе стоят три брата. Кроме меня директором работал
сын одного высокопоставленного чиновника. Обнаружилось, что сын открыл
кредит за рубежом на подставное лицо и положил себе в карман сто тысяч.
В прошлую субботу братья вызвали на работу сына и меня. Других служащих
в офисе не было. Только адвокат и трое типа телохранителей. Стали допра-
шивать сына. Он сознался. Они велели ему написать расписку на триста ты-
сяч. Сын написал. Сказали, звони отцу, пусть заверит расписку. Сын отка-
зался. Его начали бить. Даже не телохранители, один из братьев
усердствовал. Чуть не убили. Сын позвонил отцу, тот прислал доверенное
лицо, расписку у адвоката заверили. Только тогда сына отпустили. Его в
госпиталь увезли.
- А вы тут причем?
- Они меня специально пригласили, чтобы неповадно было. Но я честный
человек. Ушел от них. И вот честно предупреждаю. Лучше откажите им под
благовидным предлогом. Они поняли, что я могу к вам пойти, угрожать мне
стали, но у меня связи в правительстве остались - охрану около моего до-
ма выставили.
- Неужели так опасно?
- А что вы хотите? Здесь очень дешевая рабочая сила. А им удалось в
Африке контракт заключить на крупное строительство. Получают за это в
долларах, а рабочим платят крошами. Безработные у них под окнами тысяча-
ми сидят, ждут, чтобы их наняли. Им достаточно мигнуть, они разрушат мой
дом, и никто не узнает, в чем дело. Я хотел свое дело организовать, биз-
несом заняться, но теперь боюсь.
Бизнес есть бизнес. Взлеты и падения. Расчет, риск и ответственность.
Мистер Джордж, наш Жора из "Интерпаба" несколько раз в своей жизни
начинал с нуля. Рядовой лавочник, он бежал с десятками тысяч других, в
одну ночь потеряв все, когда Пакистан откололся от Индии.
Пришел в представительство АПН и сказал, что готов взяться за любую
работу. Стал вроде курьера ходить по редакциям местных газет. Через год
мои коллеги подарили ему велосипед, а Джордж заказал себе первый костюм
у портного. Гордый Жора приехал на прием в совпосольство, припарковал
свой велосипед среди лимузинов, и когда, здороваясь, низко поклонился
послу, пиджак на нем треснул. У дешевого портного и нитки гнилые.
Через десять лет мистер Джордж имел машину, офис и компаньона. Через
пятнадцать лет вложил все деньги в производство фильма в Индии и прого-
рел. Вернулся к своему бизнесу - имеет несколько домов, штат человек в
тридцать, несколько машин, в том числе "Мерседес". Удостоен международ-
ных наград в области рекламы и информации. Отмечен великим вождем Ким Ир
Сеном. Стал таким толстым, что на нем трещат пиджаки, сшитые у первок-
лассных портных. Чтобы скинуть вес, купил себе велосипед-тренажер. Начал
с велосипеда и кончил велосипедом. Между ними - жизнь.
Цена жизни, как акция на бирже, может упасть до нуля в любой момент.
Ежедневно разворачиваешь газету - еще двое погибли от рук террористов,
рухнула стена, некачественно строили - придавило пятерых, произошла
утечка газа - отравились двадцать три человека... Все газеты, все журна-
лы обошла страшная фотография: комнатные вентиляторы, словно птицы, рас-
кинули под потолком лопасти, как крылья, и несут страшную добычу. Пове-
сились. Трое. Три девушки, так и не узнавшие наслаждения любви и радости
материнства. Одной - двадцать два, второй - восемнадцать, третьей -
шестнадцать. Три сестры. Семья мелкого железнодорожного служащего. Вы-
растил, выучил. Но замуж выдать не мог. Где взять для каждой по сто ты-
сяч на приданое плюс расходы на недельную свадебную церемонию.
Реальность чужестранности вторгается в сознание в Азии, конечно,
по-иному, чем в Европе или США. "Восток - дело тонкое", - говорил русс-
кий солдат, шагающий под белым солнцем пустыни в родные края. Но я по
гроб не забуду, какая, в отличие от московской дождливой слякотной осе-
ни, стояла солнечная теплая весна в Буэнос-Айресе.
- Пойдем, передохнем, - по-волжски окая, предложила мне Вера Петров-
на, художница из Палеха. Глаза распахнутые, как васильки, коса венцом
уложена на голове.
Мы вышли через задние ворота павильона советской выставки. Вера Пет-
ровна скинула туфли, прошла босиком по траве газона и грузновато села,
расставив толстоватые в икрах и бедрах ноги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108