Так как все они были страшно грязны и измучены, Алекс решил, что будет лучш
е, если миссис Тэвисток и девочка останутся в Пенкерроу на ночь. Бесс согл
асилась на это с радостью, а миссис Тэвисток была слишком слаба, чтобы про
тестовать, даже если бы и хотела. Зак тоже не возражал, как не возражал про
тив того, что Алекс Ц отдающий вежливые приказы и деловито приводящий ж
изнь в доме в нормальное русло Ц больше сейчас походит на хозяина Пенке
рроу, чем он сам.
Собственно говоря, Зак казался таким расстроенным и подавленным событи
ями сегодняшнего дня, что Бесс немедленно и полностью простила его. Она н
адеялась, что он сделает из всего происшедшего соответствующие выводы. Г
абби тоже была тихой и послушной, но это, скорее всего, было вызвано просто
усталостью.
Сэдди пришлось вскипятить и втащить наверх по лестнице столько ведер во
ды, что Бесс пожалела служанку и отправила отдыхать. Ее мать, конечно, стал
а бы возражать, но Бесс знала, что в состоянии помыться сама, и приготовила
себе постель без помощи слуг. Она обрадовалась, когда обнаружила в ящике
ночную рубашку, оставшуюся там от предыдущей ночи, проведенной в Пенкерр
оу.
Часы пробили полночь. При каждом ударе Бесс продевала по одной маленькой
перламутровой пуговичке в соответствующую петлю, но часть все равно ост
ались незастегнутыми. В комнате, освещенной только парой стоящих на стол
ике возле ванны свечей и догорающим в очаге огнем, снова воцарилась полн
ая тишина. Полумрак и безмолвие должны были бы действовать на нее умирот
воряюще, расслабляюще, но Бесс чувствовала беспокойство. Все еще продолж
ая застегивать рубашку, она босиком прошла по ковру к окну. Легкий, прохла
дный ветерок коснулся ее волос и заиграл кружевными лентами ночной руба
шки. Бесс вздохнула полной грудью. Там, за окном, жила своей особенной жизн
ью ночь, целый мир звуков и движений.
Бледная луна походила на круглую головку сыра, от которой с краю отрезал
и небольшой кусочек. Освещенная лунным светом трава на лужайке под ее ок
ном колыхалась на ветру, как чьи-то пальцы. Шевелящиеся листья серебрист
ого тополя блестели, как брелоки на часовой цепочке денди. Журчал и вспле
скивал протекающий сразу за воротами ручей. Лягушки и сверчки выводили с
вои однообразные рулады, а сквозь наползающий с моря негустой туман слыш
ались крики ночных птиц.
Она должна была устать, однако не чувствовала себя утомленной. Ее должны
были волновать ежедневные перемены в чувствах, которые она испытывала к
Заку, но Бесс решила отложить эти заботы на потом, когда ее душа успокоитс
я и впитает в себя мирную какофонию звуков, животрепещущей энергией прон
изывающую эту ночь и волнующую ей кровь.
О, как бы она хотела найти какой-нибудь выход для этого странного чувства
полноты бытия, непонятного желания сохранить в памяти каждое исчезающе
е мгновение, как будто оно было последним в ее жизни! Может быть, сегодняшн
ий, едва не окончившийся трагически случай с новой силой заставил ее поч
увствовать благодарность за само существование в этом, таком гармоничн
ом и вместе с тем таком несовершенном мире? Потому что, несмотря на свою кр
асоту, мир, в котором она жила, был непонятен. Ведь если бы было все так прос
то, то Бесс считалась бы невестой не Зака, а Алекса.
Тряхнув волосами, Бесс сжала пальцами виски. Нет! Она не должна считать се
бя неудачницей или дурехой. Она любит Зака Ц как брата. Как брата и только
! Довольно терпеть эти муки!
Она отвернулась от окна и вышла из комнаты в надежде оставить в ней все бе
спокоящие ее мысли. Тихонько закрыв за собой дверь, Бесс на цыпочках прош
ла по коридору, спустилась по лестнице и прокралась к выходу. Открыв двер
ь висящим на стене ключом, она вышла наружу. Каждый шаг по мощенной гладки
м булыжником дорожке холодил ноги и давался ей с трудом. Как глупо было с е
е стороны, подумала Бесс, чуть не рассмеявшись, даже не надеть туфли, котор
ые могли бы защитить ее нежные ноги. Но возвращаться не стала…
Она открыла увитую плющом калитку, ведущую в сад, и вздрогнула от ржавого
скрипа, которого раньше никогда не замечала. Теперь, однако, этот звук рез
анул ей по нервам. Бесс оглянулась на окна дома. Света нигде не было. Никто
не услышит и не увидит, как она выходит из дома. Но куда она идет? Бесс сама н
е знала. Да это ее и не волновало. Что-то неосязаемое, но непреодолимо влек
ущее толкало ее вперед, и она ничего не могла с этим поделать.
Она прошла мимо великолепных клумб, усыпанных призрачно белеющими лепе
стками роз и дурманящими цветами табака. Через всегда открытые Ц вероят
но, для удобства Зака Ц ворота Бесс вышла из сада. Здесь росла высокая, по
дчиняющаяся лишь воле ветра, трава. Сегодня ее поверхность походила на у
спокоившееся после шторма море, все еще полное движения, но ласковое, неж
ное…
Неспешным шагом она двинулась через это колышущееся море, борясь с собла
зном нырнуть в мягкую, как мох, траву. Нет, лучше она дойдет до ручья и посид
ит под древним дубом, гигантские, узловатые корни которого в поисках сол
нечного света вылезли на поверхность земли.
Под дубом, там, куда не мог проникнуть свет луны, было темно. На земле пляса
ли тени от листьев и тонких веток. Но когда Бесс уже почти подошла к дереву
, ее внимание привлекла другая тень. Поначалу она казалась всего лишь час
тью ствола, но потом медленно отделилась и зажила своей собственной жизн
ью. Кто-то приближался к ней.
Бесс замерла, как вкопанная, ее спокойствие сменилось паникой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101