— Проси чего хочешь…— Не время, товарищ. Война.— А мы бойцы невидимого фронта, —прищурилась Ирина.— Давай, излагай все по порядку. Что изменилось в поведении Виктора после встречи с Шамилем этим?— Деньги появились. Не очень большие, но… Машина появилась новая. Была «шестерка», а появился БМВ. Он у вас туг дорого стоит?— Прилично.— Казино появилось, в котором он постоянно проигрывает, но ходит туда и ходит. А главное, если бы у него была фабрика или там сеть магазинов, я бы не удивлялась, но у него же ничего нет. Откуда деньги?— Ну… У нас сейчас по-разному можно. Люди из воздуха состояния делают.
— Только не Виктор. Я же рассказывала про чемодан иголок. Неважно, что делать. Иголками торговать или «пирамиду» строить. Мозги надо иметь. И хватку. А он только пыль в глаза пускать умеет. И щеки надувать. Ну не дал Господь.— Что-то я не пойму: то ты говоришь, что у него деньги появились, а то — понт один. На зарплату персоналу не хватает.— Да я и сама не понимаю толком. Фирма его вроде так, с пятого на десятое перебивается. А у него лично — «элементы сладкой жизни». Так он сказал?— Так. Слушай…— Да?— А может, дело обстоит следующим образом: Шамиль ему за долю, естественно, «тему» подогнал, кредит под нее, и вот, пока эта тема крутанется, братец твой долгов понабрал, на них и гуляет? И очень просто. Живых, собственных денег у его фирмы пока нет, но вот-вот будут. Пока — долги, а завтра — «Боинг» собственный, а?— Может быть. Похоже. В его стиле. Завтра, дескать, я буду фантастически богат, всяко отдам. А сегодня…— А сегодня можно и перехватить. Тут немножко, там чуть-чуть. Тем более если допустить, что и контракт, и кредит — реальность. При его-то умении «щеки надувать»…— Ну и что? При чем тут папа?— Ира… Ну ты совсем как с другой планеты, право слово. Да мало ли у кого он занимал? И сколько? И на каких условиях? Ты себе это все как представляешь? Скажи, пожалуйста, вот просто любопытно, честное слово…— Никак не представляю. Я за эти годы, что там живу, вообще перестала что— либо понимать в этих ваших реалиях.Петр вздохнул:— Ну вот смотри — ты же сама говорила, что друзей, таких, чтобы последние штаны с себя сняли (Витеньке же на БМВ не хватает!), у него нет. Говорила?— Их и не было никогда, насколько я знаю.— Где он мог занять? У людей посторонних. А посторонние люди в долг дают на конкретный срок и под проценты.— Ну и что?— А Витюша мог просрочить. А следовательно, могли на него и наехать, и на счетчик поставить.— А как это… на счетчик?— Ты в каком году уехала?— В восемьдесят шестом.— Понятно. Тогда, по-моему, еще и кооперативов-то не было. А уж братвы тем более.— Бандитов?— Злодеи всегда были. Просто тогда они по щелям прятались. В силу численной единичности. Короче… я зачем тебе все это говорю? Чтобы ты поняла, в общих чертах, в какой реальности пребываешь. И что, теоретически, могло с твоим отцом произойти. Я уж не знаю, сумела ты что-нибудь здесь для себя уяснить, когда прилетала раз в год на полчасика, или нет, но… Хочешь разобраться во всей этой истории? Хочешь. Тогда вникай. И не темни, выкладывай все, что знаешь.— Все не могу. В женщине должна жить тайна. И умереть вместе с ней.— Натюрлих, — кивнул Петр. — Только я не хочу, чтобы это случилось завтра. И на моих глазах. Поняла?— Ох-ох!— А я, между прочим, не шучу. Брат твой мог стрельнуть у кого-нибудь штуки три баксов на минуточку. А занимая, в качестве гарантии, засветил и контракт, и кредит под него. Дескать, что мне ваша мелочь, вон я какой крутой. В срок должок не отдал, запамятовал или «мелочишки» в тот момент под руками не оказалось — мало ли что? А это уже повод для предъявы. Приходят к нему люди, но не просто приходят, а зачитывают текст. И текст примерно такой: «Что ж ты, козел, делаешь? Когда тебе надо было, мы — всей душой. А ты? Мы своих денег от тебя вчера ждали, как договаривались, а ты что творишь? Да у нас из-за тебя, гондона, все дела попадали. Ты же нас кинул. Короче, сегодня с тебя уже не три, а тридцать. И с завтрашнего дня счетчик тикает — пятера в сутки. Думай. И не затягивай. Хоть нам и по барабану. Дольше думаешь, больше отдашь».— Вот так могло быть?— Легко. У Виктора дети есть?— Нет.— Это хорошо. В таких ситуациях детей жалко.— То есть папу…— Не факт, конечно. Но могли попытаться спрятать старика, чтобы потом сыну палец прислать. Или ухо. Это смотря что за люди. И сколько у него там на счетчике натикало.— А самого Витю?— А смысл? Он им на воле нужен. Чтобы бабки нашел.— А в милицию обратиться?— Можно. И в милицию, и крышу собственную подтянуть, если таковая имеется. Все можно. Но «процесс пошел». И ходы делают обе стороны.— Вот как… — Ирина нервно закурила сигарету. — Ты считаешь, и меня теперь могут… спрятать?— Вот меньше всего я хотел тебя пугать. Вообще все может обстоять совершенно иначе. Это только один из вариантов. Почему я и говорю, чтобы ты ничего от меня не скрывала. Иначе мне не разобраться. Понимаешь?— Ага, — задумчиво кивнула Ирина, — А почему бы тебе у самого Виктора не спросить?— Да… боюсь, он мне ничего не скажет. Не глянулся я ему, похоже.— Мне тоже не скажет. Если все, что случилось с папой, — это из-за его долгов… Мне тем более не скажет. А почему отца? Не жену?— Ну… Сама рассуди — сегодня одна жена, завтра другая. Они же не знают, может, он им еще и спасибо скажет, если ее грохнут. Тут родная кровь нужна. Иная сила притяжения.— Вот, значит, так ты рассуждаешь, да?— При чем тут я?— Ладно. Это я к слову. — Ирина погасила сигарету. — Кофе еще хочешь?— Нет, спасибо. Который у нас час? — Волков взглянул на часы и поднялся из-за стола.— А как же контракт?— В смысле?..— Ну, контракт об «охране и сопровождении».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81