«Ладно, — решил он, купив еще одну бутылочку пивка и какую-то котлету, гордо именовавшую себя бифштексом рубленым, — живите вы все как хотите. В рай, в конце концов, строем не ходят».Неподалеку от него пили кофе две девушки в форме сотрудниц каких-то служб аэропорта.— А ты начальнику смены звонила?— Нет его…— На Пе-Де-Эс-Пе позвони.— Да не дозвониться туда.— А ты еще звони. Давай-давай, дозванивайся.— Подожди тогда, я сейчас.Одна из девушек отошла от столика, прошла к какой-то служебной двери без таблички и скрылась за ней.Александр съел котлету и допил пиво. Через несколько минут девушка вернулась.— Ну? — спросила ее подружка. — Нормально?— Ага, — кивнула та, и они обе пошли по своим делам.«Строем в рай не ходят», — повторил про себя Александр и направился к той самой двери без таблички.За дверью оказался коридор, в котором Гурскому встретилась женщина, строго спросившая его:— Вам кого?— Да начальника-то нет, я хоть на Пе-Де-Эс-Пе позвоню, а то ведь…— А… — сказала женщина и прошла мимо.Гурский повернул за угол. Одна из дверей была приоткрыта, он заглянул. Небольшая комната, мало похожая на кабинет, была погружена в полумрак. За письменным столом, на котором стоял телефон, сидела молоденькая девушка и читала при свете настольной лампы книжку.— Добрый день, — поздоровался Гурский.— Здравствуйте, — вопросительно взглянула на него девушка. — Вообще-то ночь уже.— Ну да, конечно… Извините, можно я звоночек сделаю, короткий совсем? Это у вас городской?— Через девятку.— Спасибо. — Александр вошел и плотно закрыл за собой дверь. Затем сел по— хозяйски к столу, распахнул пуховик, демонстрируя новенький офицерский камуфляж без знаков различия, развернул и придвинул к себе телефон. Снял трубку и набрал через девятку первый попавшийся шестизначный номер, очень плотно прижав наушник к уху. Подождал, с облегчением услышал длинные гудки и, отстранив трубку от уха, чтобы читающая книжку девушка тоже могла их услышать, сказал:— Странно…Положил трубку на рычаг, отодвинул телефон и задумчиво воззрился в пространство.— Не дозвонились? — Девушка отложила книжку.— Что? А… Да нет. Но… странно.— А что случилось?— Да… Меня встречать должны были. И не встретили.— Может, разминулись?— Да нет. Невозможно. — Он нервно побарабанил пальцами по столу. — Серьезные люди встречают.— А вы к нам откуда?— Я? Да из центра я, скажем так. В командировку, — и Гурский со значением взглянул девушке в глаза.— Так вы подождите, может…— Может, может… а может, уже и нет. А? Вы как думаете? Извините, это я о своем, — улыбнулся он. — А как у вас тут… что, говорят, позиции Александр Иваныча Лебедя относительно… ну, братвы всякой — крепкие?— Да как сказать. Говорят всякое.— Вот то-то и оно… Ну хорошо, — он крепко положил ладонь на стол. — Вас как зовут?— Меня? Нина.— Вот что, Ниночка, у вас здесь в аэропорту ничего такого где-то с час назад не происходило? Ни шума, ни беготни не было?— Да вроде нет.— Странно… оч-чень странно. Хотя, с другой стороны… Ладно, Ниночка, мне там, внизу, светиться сейчас ну никак не желательно. Это ничего, если я у вас здесь в уголочке посижу? А утром я дозвонюсь, за мной машину пришлют, и я исчезну, а?— А родина меня не забудет? — улыбнулась Нина.— А родина вас не забудет, — шутливо мотнул в ответ головой Гурский. — А то я, знаете, если с поездом еще считать да на машине — уж четвертые сутки как в дороге. На одной водке только и держусь, — он обезоруживающе улыбнулся. — Хотите?Александр вынул из кармана флягу.— Нет, что вы, я же дежурю. Я лучше чайку. — Она поставила на стол термос. — У меня и бутерброды есть, берите.— Маленький кусочек, если можно.— Да вы не стесняйтесь.— Нет-нет, в самом деле спасибо.— Вот, возьмите стакан.— Ну спасибо, — Гурский плеснул в стакан из фляги, выпил и взял половинку бутерброда.— Вы вот что. — Нина вышла из-за стола. — Идите-ка сюда. У нас тут — вот…Гурский, убрав фляжку в карман, прошел в отгороженную шкафом часть комнаты и увидел небольшую кушетку.— Вы прилягте, а я разбужу. Во сколько?— В девять ноль-ноль, однако.— Одеяло дать?— Нет-нет, спасибо, я курткой.— Ну хорошо, вот вам подушка, ложитесь.— Нина, родина вас не забудет.— Если вспомнит… Отдыхайте.«Вот ведь, — думал Гурский, пытаясь устроиться поудобнее на узкой кушетке и укрываясь пуховиком. — Интересно, ну почему у нас в России для того, чтобы к тебе отнеслись по-людски, обязательно нужно баки законопатить по самое некуда? Корчить из себя кого-то… И чего она там, любопытно, про меня себе напридумывала?»Кушетка была коротковата. Он встал, придвинул стул, лег и, пристроив на стуле ноги, наконец-то блаженно вытянулся.«А вы полюбите нас черненькими. Беленькими-то нас всякий полюбит…» Александр провалился в сон.Предутренние сны Адашева были тягостны, тревожны и бессмысленны. Подсознание генерировало череду каких-то нелепых ситуаций, в которых он был вынужден, скрываясь от кого-то, брести бесконечными коридорами и разыскивать ПДСП, абсолютно не представляя, что это такое. По пути он открывал какие-то двери, умолял дать ему стакан воды, пил, пил и никак не мог напиться. Наконец, очевидно, даже подсознанию надоела эта лабуда, и Александр проснулся.Он встал, повесил на плечо куртку и вышел из-за шкафа.За столом сидела совершенно другая девушка.— Доброе утро. А где Нина?— Сменилась пораньше, вас просила в девять разбудить, а еще без пятнадцати.— Ага, спасибо, — Александр, надевая куртку, кивнул девушке на прощание и пошел в зал ожидания. На ходу он машинально переставил свои часы на местное время.Прежде всего необходимо было утолить жажду. Он пошел к буфету, с жадностью выпил бутылку пива и с отвращением посмотрел на еду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81