Но даже Галина Арнольдовна больше не посещала её. От скуки Зинаида продолжала судорожно оформлять свою колдовскую келью, внося все новые и новые детали. Так, что видавшая виды, Виктория приходила в немое оцепенение. На евангелие современного, дешевого издания, стоял собачий череп, который Зинаида нашла во дворе и, по совету Виктории, выкрасив в черный цвет, придала ему вид подсвечника. На нем крепилась явно церковная свеча; рядом лежала колода карт, на ней католический крест. Крест православный висел над столом, на яркой буддисткой мандале, которую, как и прочие сувениры Зинаида выпросила у Виктории. Над мандалой висел черный барельеф Гаруды - птицы справедливого счастья, - справа, - Анх - ключ к жизни и символ Нила, похожий на крест, но с кружочком сверху. Слева, на полке, также покрытой невинно-голубого цвета парчой, стояла египетская кошка из базальта. Под полкой прикреплена церковная кадильница, по углам комнаты на специально прибитых щепках сандалового дерева курились всевозможные благовония. Голова начала бы кружиться от этакой дымовой завесы. Но мало того - Зинаида регулярно кадила ладан.
А ещё во все углы втыкала прожаренные на сковородке иголки, рассыпала по полу соль, потом подметала, и снова зачем-то рассыпала. Всему этому она научилась, насмотревшись телевизор. Зачем, что делала - объясняла сумбурно.
Виктория смотрела на все это молча, чувствуя себя окончательно взрослым человеком, заглянувшим под стол, где маленькая девочка играет в бабки-ежки. Но, несмотря, на колдовские эксперименты, которые время от времени Зинаида проводила в соответствии с тем, что читала в купленных ей брошюрах - удача не шла ей в руки - клиентов не было. Впрочем, в одном ей повезло - соседка раз пожаловалась Виктории на одиночество после смерти мужа и, Виктория пристроила её в няньки Серафиме за мизерную плату. Так что теперь Зинаида, неотягощенная заботой о дочери, была вольна зарабатывать большие деньги. Но деньги не шли.
Когда же все эти дни дремавший перед телевизором в соседней комнате, Якоб вдруг очнулся и попросил у Виктории в долг сто долларов, а заметив недоумение на её лице - пятьдесят, но тут же снизил желаемую сумму до "хотя бы пяти", Виктория вдруг словно пробудилась:
- Вы что так и собираетесь, словно сомнамбулы блуждать по этому подвалу всю оставшуюся жизнь?! Если так дело пойдет и дальше - вы с голоду погибнете! Спасайтесь! Делайте хоть что-то! Брать в долг это не дело!
- А что делать-то?
- Вырываться. И если сейчас ничто не приносит большего дохода, чем примитивная торговля, значит, надо наступить на горло собственной песне и в бой!
- Пока я своим ателье занимался все места в торговле заняли. - Сонно проворчал Якоб.
- Такого не бывает. В капиталистических странах с устоявшейся экономикой и то всегда можно найти пробел. Главное искать.
- Вот, вы же нашли пробел - занялись своим колдовством, а толку что?
- Ты что думаешь, что на этом сейчас можно заработать серьезные деньги? Я ещё удивилась, что ты согласился, сдавая нам комнату, за какие-то мифические тридцать процентов. С чего?!.. Видно было сразу, что дела у тебя идут из рук вон. Но чтобы так!..
- Ну... вы же эти... колдуньи, маги, как вас там ещё кличут, вот и наколдуйте деньги.
- Неужели ты так наивен, Якоб?
- А вдруг.
Но Якоб! Настоящему магу, чтобы чувствовать себя комфортно - деньги не нужны. Для него это так... фантики!
Якоб снял очки, протер полой футболки, снова надел и пристально уставился на нее.
Виктория тут же пояснила: Я никогда не слышала о том, что хоть один из тех, кто занимается магией - был миллионером. Но люди занимающиеся бизнесом имеют куда больше шансов стать миллионерами.
- Виктория, ты уж это... слишком высоко метишь, тут не знаешь, как десять долларов отдать... Слава богу, мать чего-то починяет и кормит.
- Но делайте что-нибудь! Под лежачий камень вода не течет.
- А что?
- Хорошо. Я подумаю.
Зинаида не присутствовала при их разговоре, но слышала через стены как Виктория повышала на Якоба голос, подумала, что они о чем-то спорят, - её симпатии были на стороне Якоба. Якоб казался ей столь приличным, столь солидным человеком, что она робела перед ним, не веря, что с таким когда-нибудь сможет вообще заговорить на равных. Ей не нравилось, что Виктория так свободно обращалась с хозяином офиса. И как она не боялась, что он вдруг рассердится на неё и выгонит их?..
Поэтому, когда Виктория после разговора с Якобом вошла в голубой кабинет Зинаида смотрела на неё исподлобья настороженно.
- Вот тебе деньги, купи что-нибудь перекусить и все рекламные газеты, сборники, найди обязательно "Товары и Цены". - Кинула на стол две сотенные купюры Виктория.
Зинаида оскорбилась про себя, мол, нашла себе девочку на побегушках, но ничего не сказала, оделась и пошла выполнять поручение.
Думай, думай - сама себе твердила Виктория склонившись над рекламным томом "Товары и цены", словно Кутузов над картами во Филях.
- Деньги исходные вам надо сделать быстро. Какой у нас ближайший праздник?
- День защитника родины - двадцать третье февраля, - подсказала Зинаида. - Но... - и продолжила шепотом, - затмение. Курды бунтуют. - Так, словно это действительно что-то значило для нее.
- Ты входишь в роль, дорогая. Но ты плохо играешь ведьму - усмехнулась Виктория, - Ведьма ходит поперек причинно следственной связи, а ты вдоль. Причем здесь курды? При чем здесь затмение?! Главное, чтобы в мозгах не было темно.
Зинаида отпрянула:
- Неужели вы не во что не верите?
А Виктория, сделав вид, что не расслышала, продолжала дидактическим тоном:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131