Слишком ярко я проносилась мимо него в детстве.
Мало того, я вспомнила - это они были и на турбазе в Сукко, под Анапой! Я тогда замужем уже была, подводным плаванием увлекалась, там почти вся молодежь - подводным плаванием увлекалась, а мы с моим бывшем мужем, так получилось, были центром компании. Я помню их мрачное семейство в домике, что ближе к виноградникам. И Лили! Она жила в корпусе у моря. Вот почему с того момента как мы с ней все-таки познакомились, я все время мучительно думала: где же её видела? Но родители Вадима были тогда вместе! Я же помню эту тяжелую для взгляда на летнем отдыхе пару.
- Да. Это произошло случайно. А может и не случайно. Лили тогда было уже далеко за пятьдесят, но дай бог мне в её возрасте хоть капельку такой же быть!.. Она преподавала танцы и со своей группой поехала на Черное море и тренироваться и отдыхать одновременно. Приезжает и вдруг встречает его. Она так думает, что он за ней следил и специально все подгадал, чтобы с ней встретиться. Ведь уже столько лет прошло, а все ностальгия по любви мучила. Представляешь, что он ей за отдых устроил?.. Идет она на пляж крадучись нет ли там его с женой и сыном, идет в столовую, когда уже все поели. Все что угодно - лишь бы конфуза не было. А по ночам... Он ей все равно покоя не давал... Жена тогда ничего не заметила, она её, видимо, не узнала. Но когда вернулись они в Москву, он развестись захотел. И... как понял, что при разводе Нюшка его ему ни его квартиру не даст поменять, ни жизни вообще... В общем или иди от неё гол как сокол, или оставайся. Уйти опять не решился. Вытряхнул все барахло её из их спальни, перенес её постель в столовую, сделал себе, таким образом, отдельную комнату в своей же квартире и заперся от нее. И так несколько лет не выходил. Чем занимался непонятно. Но выходит, что умирал. Так жизнь не мила ему сделалась. Вот он страх-то перед жизнью без основательности, что ли так сработал. А она ему заказы какие-то мелкие по ретуши фотографий, что к могильным плитам прилепляют, через дверь давала, он молча брал, молча делал. Так они в бойкоте и жили. Совсем, наверное, он с ума сошел. К тому времени уж перестройка в разгаре. Все художники свои картины иностранцам продают, а ему и продавать нечего - он же ничего творческого не писал, да и художником уже не был - так... мастеровым, получается. Все на заказ и на заказ ретушировал портреты умерших для кладбища... Потом совсем слег. Он долго умирал. Года три. Сам решил, что должен умереть и умирал. Когда его жена уходила в магазин, он звонил Лили. Лили говорит, что разговаривала с ним и обливалась слезами. Каждый раз слезами. Она уже и к телефону подходить боялась: три года плакать-то - какая женщина выдержит? И вдруг позвонил его сын и сказал, что он умер. Вот и все. Представляешь, теперь какое детство-то у Вадима было. На каком разрыве воспитывался?..
- Типичное детство мелких буржуа в любой из стран, неинтересные люди. Обычно хорошо образованы, но культуры никакой...
- Но он тебе диван подарил!
- Да именно диван - потому что он из мира вещественных доказательств. Не улыбку и ласку, сопереживание и чувство своего присутствия, а диван и слова. Много слов мы дарили друг другу.
- Слов... Из иных и слова не вытянешь, а как приятно когда можно просто так поболтать! Он ещё и на слова, как ты говоришь, не скупится... А если подумать, сколько раз ваши пути пересеклись, пока взрослел... Попался, в общем, парень, на идеал.
- Не он попался, как ты не поймешь, а я...
ГЛАВА 33.
- Ой, и попался Пашка матери как кур во щи! - усмехался Якоб. Сделает она из него человека, сделает!..
В окно постучали. Виктория и Якоб оглянулись. В форточку пыталась просунуться раскрасневшаяся рожа Бормана:
- Яш-ш-ш-к! - шипел Борман: - Купи тиски?
- Что? - не понял Якоб.
- Тис-ски купи.
- Какие ещё тиски? - удивилась Виктория.
- Со станиной? - деловито уточнил Якоб.
- Не-е... со станиной я тебе не отдам.
- А я и не возьму.
Виктория, онемело, переводила взгляд с на Якоба, на точащую в форточке голову Бормана, и снова на Якоба. Диалог тем временем продолжался:
- Ну Яш, купи тиски!
- А на кой черт они мне нужны?
- А чего ты жмешься, у тебя ж деньги есть. Купи тиски.
- Со станиной?
- Не-е.
- Ну хорошо - тиски и бутылка пива за полтинник - пойдет?
- Ага.
И ничего не объяснив Виктории, Якоб как мальчишка побежал в компанию Бормана.
Вернулся под шафе к обеду, и подробно пустился объяснять, что у Бормана проблемы: все пиво выпили, все бутылки сдали, а машина их в прошлом принадлежала какой-то военной части и оборудована внутри под слесарную мастерскую на колесах, вот он теперь и распродает оборудование.
Виктория внимательно выслушала взъерошенного Якоба и спросила: - Якоб, а тебе не страшно, не противно с ними брататься?
- Не-е. - замотал головой пьяный Якоб, - Вот у Маньки моей, в Строгино, все понятно: там алкаши у пивной, те, у кого деньги есть бильярдной. А здесь! Ты только посмотри - люди Мерседесы бросают и к Борману квасить бегут. Здесь законы другие - буддистские! Ты же сама рассказывала, что потому что Будда был и нищим и королем, поэтому миллионеров ихних не ломает, когда рядом нищий живет.
- Причем здесь нищие. Нищие все. Но всяк по-своему.
Якоб почесал затылок, пересчитал деньги в кармане и пошел догонять свой кайф на улицу.
Виктория позвонила в БТИ - когда же ей все-таки замерят план подвала, в котором она наметила устроить себе мастерскую?.. Договорились на завтра вторник.
Во вторник она долго ждала женщину шатенку лет тридцати, по имени Надежда, потом они пошли в жилищное управление, женщина с печальными глазами дала им ключи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131