Теперь окончательная оценка зависела от того, как быстро корабль выберет из воды свои мины. И главное — не потерять ни одной!.. Если потеряем — дело дрянь: дежурить и тралить придется до тех пор, пока не найдем. И уж, конечно, вместо плюса за боевую подготовку заработаем здоровенный минус.
Погода стояла тихая. Вода в заливе — что зеркало.
Поэтому, хоть день пошел уже под гору, выборка мин все-таки началась. Требовалось к каждой мине по очереди подвести на шлюпке пеньковый трос, закрепить его за контрольный конец мины и лебедкой подтащить ее к борту корабля. Затем грузовой стрелой поднять на борт. Вроде бы все просто… Но сноровка в этом деле требуется немалая. Да и как-никак хочется все сделать побыстрее, чтобы обогнать «Астрахань»…
С мостика замечаю, что корабль Марина переходит от мины к мине, а на якорь не становится. Вот это да! Молодец Марин! Что придумал! Явно обгонит нас… Пробую делать, как Марин. Получилось. Да и людям так работается веселее: грести, заводя трос к мине, нужно теперь на значительно меньшее расстояние. Уже два десятка мин на борту. Принялись за последний, третий. Как вдруг со шлюпки раздается:
— Стоп машина, проводник на винт намотало!
Винить гребцов нечего, сам виноват: не сумел провести маневр кораблем. Все попытки очистить винт со шлюпки оказались безуспешными. Водолазов бы сейчас! Но они в нашем штате не предусмотрены. Однако на «Астрахани» водолаз есть.
Горестно размышляю — и вижу, как с кормы кто-то прыгнул в воду.
— Что за кавардак на корме?! — кричу в переговорную трубу.
— Это машинист Башкирцев вместо водолаза нырнул очищать винт! Прихватил с собой боцманский нож…
— Чем нырять с борта, откройте в кормовом минной погребе лацпорт (так называется люк для сбрасывания мин с нижней палубы), спустите шторм-трап или беседку, чтобы легче было работать!..
Что ни говори, а Башкирцев толковый младший командир…
Работа по очистке винта хоть и медленно, но продвигалась. А тем временем «Астрахань» уже почти заканчивала выборку своих мин. Я спустился в минный погреб и наблюдал за работами. Сквозь открытый люк слышу голос рассыльного:
— Товарищ командир, семафор!
— Читай.
— «Командиру. Могу прислать водолаза. Марин».
— Пиши: «Командиру „Астрахани“. Благодарю за товарищескую помощь, заканчиваем своими силами. Андреев».
Наконец-то винт очищен. Но сорок минут улетело безвозвратно. И все по моей вине. Сам учил людей, как лучше работать, а гут…
Залюбоваться можно, как экипаж трудится, стараясь нагнать упущенное командиром. Да, с такими ребятами можно хоть в огонь, хоть в воду. А это в нашем военном деле самое главное.
«Астрахань» тем временем начала тралить, — видимо, потеряла мину.
— Сигнальщик! Семафор на «Астрахань»: «Командиру. Могу выслать две шлюпки с тралом. Андреев».
И тотчас получил ответ: «Когда выберешь мины, присылай. С благодарностью. Марин».
Соперники соперниками, а жили мы дружно.
К концу кампании наши показатели были не ниже, а даже чуть выше, чем у других кораблей.
Необычное задание
В тридцатых годах, да и в начале сороковых, на Дальнем Востоке было тяжеловато с овощами, а их требовалось все больше и больше. Флот, как и край в целом, продолжал бурно развиваться. Некоторые его части дислоцировались в самых отдаленных районах, снабжение которых шло только морем. Перевозками продуктов, строительных материалов, техники занимались суда торгового и рыболовного флота, но они снабжали в основном гражданские организации и армейские части. На флоте же своих транспортов не было, кроме «Самоеда», судна американской постройки времен первой мировой войны. Одно это судно, естественно, не могло справиться со всем необходимым флоту объемом перс-возок.
В один из осенних дней, уже холодных и пасмурных, рассыльный передал мне записку. Читаю: «Товарищ Андреев, прошу прибыть, если возможно, то не задерживаясь. И. Прошкин». Если уж сам командир Главного военного флота Иван Егорович Прошкин с нарочным записку прислал — значит, дело спешное.
До здания Главвоенпорта добрался быстро и сразу к Прошкину.
— Не ждал, не ждал, что так скоро прибежишь. Ну, как поживаешь? Отхлебнув из стакана крепкого чаю, Прошкин перешел к делу. — Дня через три-четыре прибудет эшелон с картошкой. Куманин из Совгавани требует, чтобы ему скорее подавали овощи, иначе они могут померзнуть. В торговом флоте никаких транспортов нет. Придется использовать твой «Теодор Нетте», благо он стоит у стенки и сумеет быстро выполнить все предварительные работы. Подумай, куда бы ты мог принять эшелон картошки.
— Никуда, кругом мины.
— Это ты мне брось! В четвертом трюме между коридором вала и бортом есть пространство высотою в три метра. Но этого мало. Требуется еще площадь. Подумай…
— Твиндек четвертого минного погреба… И опять мало. Придется занимать еще и третий погреб.
— Вот это уже дело.
Иван Егорович при мне переговорил по телефону с Викторовым и получил у него разрешение использовать «Теодор Нетте» для перевозки картошки, после того как он сдаст мины и выполнит все предварительные работы.
— Как только через штаб получишь указание, товарищ Андреев, не медли. Я понимаю, конечно, что ребятам с картошкой возиться не радость, да и потом, чтобы привести корабль в порядок, придется много потрудиться. Так ты со своим замполитом растолкуй команде, что и почему. Моряки — народ понятливый.
— Один Баляскин растолкует «на все сто», да и я все же кое-что умею. А ты, Иван Егорович, помог бы нам с теплым обмундированием. Прошлую зиму прозимовали, имея на весь корабль пять пар валенок и столько же старых полушубков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104