Воинские подразделения расположились на верхней палубе, спардеке, некоторые — на нижней палубе в кубриках. По всему, видно, прибывшие красноармейцы на кораблях прежде не бывали, по морю еще не плавали.
Штурман сделал предварительную прокладку курсов. Я, как всегда, проверил расчеты, проложенные курсы и утвердил их. Отошли от причала, легли на назначенный курс и пошли восьмиузловым ходом.
Чем дальше от Тетюхе, тем плотнее туман. Стали давать гудком туманные сигналы. Давали их с короткими промежутками и неизбежно вызывали у наших пассажиров недоумение, а то и беспокойство. Пришлось им разъяснять, что в тумане каждый корабль гудком дает знать, где он есть, чтобы корабли могли разминуться, не столкнувшись.
Отобедали. Командир части поднялся на мостик. Разговорились. Он рассказывал мне о рудниках, где добывают свинец, о великолепии здешней природы, обилии цветов и о том, что места тут ох как богаты пчелиным медом…
— Товарищ командир, время поворота на вход в залив Ольга! — докладывает штурман.
— Ложитесь на курс. Вызвать боцмана, стравить полторы смычки правого якоря. Ход уменьшить до среднего.
Этим предосторожностям при подходе к берегу нас научили капитаны пароходов, которые передавали нам суда от торгового флота.
Командир воинской части в заливе Ольга не бывал. Я ему рассказываю о нем, а у самого появилось чувство какой-то смутной тревоги… Туманный сигнал маяка Чихачева должен быть слышен чуть правее носа корабля, а его не слышно вовсе. Идем еще полчаса, а колокола все нет и нет…
— Дать малый ход!
Не прошло и трех минут, как прямо по носу, совсем близко, огромной белой стеной выросла каменная гора. Туман как обрезало. Солнце светит ярко, освещая мыс. Вода у мыса удивительной прозрачности…
— Право на борт, самый полный ход!
Нос корабля резко пошел вправо, а корма на циркуляции все ближе и ближе к береговой черте… Ничего уже больше сделать нельзя. Одна надежда — может быть, удастся не задеть винтом и рулем отлично видимые подводные камни…
На мостике все замерли, затаили дыхание. Кажется, вот-вот авария… Когда корабль лег на обратный курс, люди с облегчением вздохнули, а я мог лишь произнести:
— Малый ход. Лево руля, идти вдоль кромки тумана в залив.
Ошвартовались к причалу бухты Тихая. Воинскую часть высадили удачно.
После этого случая мы со штурманом еще очень долго ломали голову над тем, как и почему такое могло произойти, но до истинной причины так и не могли докопаться. Видимо, не учли какого-то попутного течения. И опять я поругал себя: вместо разговоров с командиром воинской части, надо было самому почаще работать с картой! Кроме того, я не принял всех мер безопасности при подходе к береговой черте, не учел совета дальневосточных капитанов. А они говорили: идешь вдоль берега — дай продолжительный гудок, включи секундомер, услышишь эхо — заметь время. Так ты будешь знать, на каком расстоянии от берега идет корабль…
В кают-компании собрал командный состав и все откровенно рассказал. Нелегко говорить о своих ошибках, но, если командир сам в них признается, команда во всем будет ему доверять и уважать его будет.
…Вторая половина лета. На корабль приняты войска. Их надлежит скрытно высадить на западный берег острова Попова, где расположен рыбный завод. На такие задания «Теодору Нетте» везет…
В светлое время вышли из Владивостока курсом на остров Аскольд, а с наступлением темноты резко изменили курс, чтобы, пройдя самым широким проходом между островами, подойти к маяку Брюс, расположенному на южном, совершенно отвесном, базальтовом, очень приглубом мысу. Брюса, при входе в залив Славянский.
Еще до ужина заметил, что латунные поручни трапов, латунные части компаса стали слегка влажными, как вспотевшая рука человека. Это верный местный признак того, что через шесть — восемь часов туман закроет все море.
Так оно и вышло. Идем в сплошном тумане, курсом на маяк Брюс. По нашим со штурманом расчетам, до точки поворота от мыса Брюса на остров Попова хода более часу.
— Прямо по курсу звук колокола, — докладывает впередсмотрящий, ведущий наблюдение на баке у форштевня.
Штурман и я засекаем секундомерами промежутки между сигналами колокола. Все точно так, как на маяке Брюс…
: — Малый ход. Замерить глубину лотом Томсона.
Увы, по лоту судить о месте корабля трудно, так как глубины примерно одинаковы и в проходе между островами, которым, мы сейчас, идём, и у самого мыса Брюса…
Звуки туманного колокола слышны все яснее.
— Машину на стоп.
Все находящиеся на мостике внимательно слушают. Колокол в тумане звонит все так же. Продолжая следовать прежним курсом, неизбежно будем таранить мыс Брюса… Если наше счислимое место неверно, а колокол мы слышим, тогда нужно повернуть вправо и следовать к острову Попова, но при этом возрастает опасность выскочить на какой-нибудь из островов гряды… Что делать?!
Есть на море мудрейшее правило: если неясна обстановка и возможна авария, становись на якорь! Так и поступили. В тумане, согласно правилам, отбиваем сигналы корабельной рындой (колоколом). Нам вторят все те же сигналы и в том же направлении.
Никто с мостика не сходит. Главная машина в прогретом состоянии. Скоро рассвет. Впередсмотрящий докладывает:
— Прямо по носу парусная шхуна, дистанция один кабельтов.
Смотрю в бинокль. Действительно, парусная шхуна советских рыбаков корейцев, и именно на ней кто-то бьет по котлу точно так, будто звонит колокол на мысе Брюса. Такое нарочно не придумаешь!.. Снимаемся с якоря и даем полный ход.
— Капитана, ходи не надо, капитана, ходи не надо!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104