Взрывник, веселый курносый парень, который давеча прикрикнул на. Наташу, поглядел, зажмурясь, на солнце и сказал: — Вот ахнули — и солнышко разбудили.
Черемных ходил вокруг полыньи, внимательно осматривая кромки.
Перевалов, который укрывался вместе с плотниками за корпусом ряжа, подошел к Набатову.
— Первый залп прогремел.. Наступление начинается!
— Пошумели, погрохотали,— ответил Набатов с усмешкой.— Теперь надо поработать.
Черемных доложил, что взрыв прошел удачно, никаких трещин на ледяном поле нет.
— Подводите экскаватор,— распорядился Набатов.
Николай побежал к экскаватору. Подошел запыхавшийся Терентий Фомич. За многие годы совместной работы Набатов впервые видел старика таким возбужденным.
— Что с тобой, Терентий Фомич? — спросил Набатов.
— Не Терентий Фомич, а старый дурень! — с сердцем ответил Швидко.— Надо мне было грызться с этим исполняющим. Пока метал перед ним бисер, тут без меня мое дело делают.
— Только начали, Терентий Фомич,— возразил Набатов.— Дело еще все впереди. Принимай команду и жми на всю железку. Видишь, Перевалову не терпится доложить в обкоме, что первый ряж стоит на дне.
— А Кузьме Сергеевичу,— подхватил Перевалов,— не терпится доложить об этом же в министерстве, на заседании техсовета.
— С удовольствием доложу,— сказал Набатов.
— Не трясите шкуру. Еще не убили медведя,— уже добродушно проворчал Терентий Фомич.
— Надеемся на охотника,— весело сказал Перевалов.
Серая громада экскаватора медленно поползла к полынье. Николай шел рядом с правой гусеницей и напряженно вслушивался, не прервется ли шлепанье ее звеньев о лед предательским треском. Тревоги его оказались напрасными. Экскаватор остановился в нескольких метрах от кромки льда, так что конец стрелы
с повисшим на ней грейферным ковшом пришелся как раз над серединой майны.
Николай махнул машинисту.
— Начинай!
Резко загудела лебедка экскаватора. Массивный ковш раскрылся — створки его распахнулись, словно большая черная птица расправила крылья,—и ринулся вниз, как беркут, падающий с высоты на замеченную зорким глазом добычу. Взметнулись брызги льда и воды. Ковш провалился в ледяную кашу и вынырнул, уже стиснувши железные створки-челюсти, отягощенные грузом. Стрела развернулась. Ковш пронесся над майной, раскрылся и сбросил на лед свою дымящуюся ношу...
Черный ковш раз за разом падал сверху, как бы обрываясь с конца стрелы, и расклевывал рыхлую, бугристую поверхность цолыньи. На сброшенную экскаватором груду мокрого дымящегося льда набросились два бульдозера и погнали ее в сторону от майны.
Наташе показалось, что одним бульдозером управляет Перетолчин. Наконец-то она его встретила! Она оглянулась, не смотрит ли на нее Николай Николаевич. Почему-то ей не хотелось, чтобы он увидел ее рядом с Федором Васильевичем.
Николай стоял неподалеку, но ему было не до Наташи. Он, размахивая руками, доказывал что-то высокому плотному старику с вислыми казацкими усами. Оба спорящих обращались к Набатову, который, по-видимому, пытался их примирить. Наташа, обежала экскаватор и увидела, что Перетолчина ни на одном из работающих бульдозеров нет. Огорченная, она повернулась и пошла обратно и тут лицом к лицу столкнулась с бывшим своим бригадиром.
— Федор Васильевич! Я вас так искала, так искала! — воскликнула Наташа.
— Вот и нашла.— Перетолчин улыбнулся.— Меня найти не хитро. Все время здесь, на льду.
— Вчера вас не было.
— Вчера не было. Это точно. Так какое же у тебя ко мне дело, Наташа?
И тут только Наташа спохватилась, что дело, по которому она разыскивала Федора Васильевича, уже решилось, и если она обрадовалась, увидев его, то вовсе не потому, что рассчитывала на какую-то помощь. Но как сказать об этом? Надька — та бы не оробела. Наташа представила, как бы Надька, тряхнув русой челкой, выпалила: «А без дела к вам и подойти нельзя?» — и подумала: «А что, если и мне так?..»
Но сказала, конечно, совсем другое:
— Мне очень нужна была ваша помощь... Сказав это, Наташа подумала вдруг, что, наверное,
лучше было обратиться за помощью все-таки к Федору Васильевичу и совсем не надо было рассказывать о своих злоключениях Николаю Николаевичу. Федор Васильевич, конечно, помог бы ей, как помог он Любе и Наде. А курсы?.. И курсы бы от нее не ушли. Не только через диспетчерскую дорога на курсы.
Федор Васильевич, не перебивая и не торопя ее вопросами, участливо смотрел на нее.
— ...я хотела вас просить, чтобы помогли мне поступить на работу... сюда.
Взгляд Перетолчина стал озабоченным.
— А не рано, Наташа?
«Ему просто не хочется, чтобы я была возле него. Наверно, его уже спрашивали обо мне и ему это неприятно»,— подумала Наташа.
А когда сообразила, что спрашивать мог только Николай, то ей стало совсем не по себе и от радостного оживления не осталось и следа.
Перетолчин заметил, как упало настроение Наташи.
— А голову вешать совсем ни к чему,— сказал он.— Настоящая работа вся впереди. А это еще только первая разведка. Или очень уж опостылело на своем автобусе?
Наташа кивнула машинально.
— Так и быть,— нахмурясь, словно досадуя на свою уступчивость, сказал Федор Васильевич.— Пойдем к начальнику участка, потолкуем. Он парень отзывчивый... Только имей в виду, прямо скажу ему, чтобы к тяжелой работе и близко не подпускал.
Он опасался, что Наташа снова обидится. Но она просияла и, схватив его за руку, принялась горячо благодарить:
— Спасибо, Федор Васильевич, спасибо!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102