Полчаса тому назад мальчик сам уложил ее в чемодан.— И зубную щетку. Там, на зеркале в ванной.— В ванной? — Папа все понял. — Ах да, точно.— Ну так несите их, и побыстрее, — рявкнул господин Бач, доведенный до белого каления.— Да-да, конечно.И Анно Хаз заторопился вверх по лестнице. В прихожую вошла мама с крошкой Пинпин на руках. Тревога, царящая в доме, передалась малютке, и та негромко хныкала.— Не выпили бы вы чего-нибудь, чтобы скоротать ожидание? — спросила учителей Аира.— О да, — обрадовался господин Миниш. — Стакан лимонада, если вас не затруднит.— Господин Бач, а вам нравится лимонад?— Пожалуй, мадам. Холодный стаканчик был бы в самый раз.И госпожа Хаз деловито направилась на кухню.Между тем Анно раскрыл дверь ванной, увидел свою дочь и молча заключил ее в объятия. Целуя мокрое от слез лицо Кестрель, он испытал глубочайшее облегчение.— Милая моя. Я уже начал бояться.Девочка шепотом поведала ему о школе для Особых уроков. Отец испустил громкий стон.— Не позволяй им сделать это с тобой. Никогда-никогда, слышишь, Кесс?— Почему? Что там такого?Но папа только печально качал головой и повторял:— Не надо, не позволяй им, Кесс.Потом она рассказала про человека, называющего себя повелителем Араманта.— Император! Ты его видела?— Он хотел, чтобы я раздобыла голос Поющей башни. И дал мне вот это. — Девочка показала старую карту.Отец развернул шуршащий свиток — и уставился на него в изумлении.— Кесс, это же очень, очень… — Руки мужчины задрожали.— А еще император говорит, что Морах — настоящая и держит нас под своей властью.Анно задумчиво свел брови, потом кивнул.— Здесь так и написано. Это наречие древних мантхов. А карту, конечно же, рисовало племя Певцов.— Какое племя Певцов?— Известно только, что жили они в давние времена и построили Поющую башню. О Кесс, милая, дорогая Кесс! Как же мне выбраться на волю? И что станется с тобой?Заразившись волнением отца, девочка крепко схватила его за руку, словно боялась отпускать одного.— Так это все правда?— Получается, правда, милая. Папа умеет читать на языке Древних мантхов. Гляди, тут сказано: «Великий Путь». А здесь: «Трещина-Посреди-Земли». Вот «Чертоги Морах», а эта надпись гласит: «В полымя».Анно перевернул свиток. Буква с длинным хвостиком, похожая на «S», сразу же привлекла внимание опытного библиотекаря.— Видишь, это символ, которым обозначало себя племя Певцов.— А император называл его «голос башни».— Выходит, они придали голосу форму собственного знака.Мужчина впился глазами в поблекшие строки, медленно складывая буквы в слова.— «Голос Поющей башни… принесет вам свободу. Ищите… родную землю».Анно посмотрел на дочь, и глаза его ярко вспыхнули.— Ах, если бы мне только вырваться…Он принялся мерить шагами ванную комнату. В голове будущего узника один за другим рождались великие планы, каждый из которых рассыпался, будто карточный домик. Наконец папа горько покачал головой.— Нет, они забрали бы Аиру и детей… От этой мысли его передернуло.— Лучше пойти проверяльщикам навстречу. Не так уж и страшно меня наказывают. До Великого экзамена можно и потерпеть. Подумаешь, Курсы Обучения.— Темница, ты хотел сказать?— Ну уж, — ласково возразил отец. — Не делай из мухи слона. Может, если я постараюсь как следует и наберу много баллов, тогда и тебе по моей просьбе дадут еще одну попытку.— Не нужна мне вторая попытка. Я их всех ненавижу.— Но мама и я не вынесем, если с тобой… — Анно прикусил губу. — Ради тебя я пошел бы на все, милая. Умер бы, если надо. Только, кажется, господам экзаменаторам отлично известно, что я ни на что не годен.Мужчина умолк, задумчиво глядя на карту. Снизу донесся недовольный окрик:— Спускайтесь же, сэр! Мы ждем!— Император сказал, стоит башне запеть, и контрольных больше не будет, — подала голос девочка.— Так и сказал?Печать безысходной тоски на миг покинула ясные глаза отца.— Дорогая, тебе нельзя идти, ты еще маленькая. И вообще, из города просто так не выпустят. За тобой следят. Нет-нет, обязательно подожди, пока я не вернусь домой.Тем временем внизу, в прихожей, учителя в нетерпении хрустели пальцами. В горле у обоих давно пересохло, а госпожа Хаз почему-то не спешила с обещанными стаканами. Наконец она появилась на пороге. Крошка Пинпин мирно спала на руках у мамы. Господин Бач так и прожег обманщицу испепеляющим взглядом, а господин Миниш нахмурился и в который раз посмотрел на часы.— Мадам, вы что-то сказали про лимонад, — возмущенно промолвил классный учитель.— Разве? — подняла брови Аира.— Вы предложили нам выпить, — с нажимом продолжал мужчина.— Неужели? — удивилась госпожа Хаз.— Вот именно, мэм. Вы спросили, не мучит ли нас жажда.— Как же, как же, прекрасно помню…— И мы ответили утвердительно.— Было и такое.— Ну и где же он?— Кто, господин Бач? Вы изъясняетесь загадками.— Вы осведомились, нравится ли нам лимонад… «… глупая», — чуть не вырвалось у него по старой учительской привычке.— Мы сказали, что не откажемся выпить. Теперь вы обязаны принести по стаканчику.— С какой стати?— Потому что… Потому что нам хочется.— Господин Бач, боюсь, произошло недоразумение. В доме нет ни капли лимонада.— Как это ни капли? Мадам, вы сами предложили нам напиток. Будете отрицать?— Нельзя предложить то, чего у тебя попросту нет. Я только спросила, нравится ли вам лимонад. А это совсем другое дело.— Славная шутка! Спрашивать человека, любит ли он что-то, не собираясь его этим угощать!— Странно вы рассуждаете, господин Бач. Мало ли что кому по душе, а я — вынь да положь? Вам, без сомнения, приятны долгие летние вечера. И где же я их возьму?Господин Миниш поднялся с места.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69