Бедная Жермена!
Бледной, истощенной бессонными ночами и лишениями, жестоко страдающей из-за непонятного недуга князя, ей пришлось мучиться еще и за сестру, что росла на ее руках и была для нее почти как дочь.
Несчастная Жермена! Видно, беспощадной судьбе казалось, что она еще взвалила на девушку недостаточно бед, и она их умножила: страстно любимого человека, за кем Жермена беззаветно ухаживала, стали все чаще и сильнее охватывать приступы безумия. Видя, что Мария не вылечивается, и слыша по временам ее жалобные стоны, Мишель стал воображать, что в этом повинна Жермена. Он обвинял ее в том, что девочка не идет на поправку потому, что старшая сестра возненавидела ее и решила избавиться от младшей!
И Жермена каплю за каплей пила из чаши страдания. Живя рядом с безумным возлюбленным и тяжело больной сестрой, она доходила порой до мыслей о смерти как об избавлении от страданий.
В тот день она маковой росинки в рот не брала, ее лихорадило от усталости и голода, нервы были напряжены до предела. Берта ушла сдавать работу, надеясь получить приблизительно сорок су. Бобино тоже отправился искать, где бы зашибить хоть малую деньгу, а затем на пустой желудок заступать на смену в типографии.
Он вернулся домой первым, измученный безрезультатными поисками, с нахмуренным лицом, неспособный даже улыбнуться, несмотря на свой веселый нрав. Молча пожал руку Жермене, поцеловал в лоб Марию и сел, храня молчание.
Жермена, поняв, что он ничего не нашел, тоже промолчала. Если и Берта не получит почему-либо свои монетки, на что купить микстуру для Марии?.. И Мишель останется даже без куска хлеба, чем он безропотно удовлетворялся последние дни…
Мария больна… Мишель помешанный… Как им жить дальше?
…На улице, обычно безлюдной, послышался стук колес, и через минуту позвонили.
Усилием воли Жермена придала лицу спокойное выражение. Велико было ее удивление, когда она увидала Сюзанну в сопровождении женщины, несшей два больших свертка. Девушка поняла, что получит заказ.
Сюзанна сказала Жермене:
– Вы работаете чудесно! Вещь, переделанная для моей родственницы, так ей идет, что я решила просить вас шить и для меня.
Слегка поклонившись, Жермена сказала:
– Вы очень любезны, мадемуазель, благодарю, что вспомнили обо мне. Я сделала все что могла и рада, если угодила вам и вашей почтенной тетушке.
– Вот о чем я хотела попросить, – продолжала Сюзанна. – Моя портниха, мадам Лион, чье имя, может быть, вам известно…
– О! Я думаю известно, – неосторожно вмешался Бобино.
Жермена тут же его прервала, сказав:
– Этот молодой человек – жених моей сестры, пожалуйста, извините, что он вмешался в разговор, который его не касается.
Поняв, что совершил бестактность, что Жермена совсем не обязана упоминать о своей работе у мадам Лион и объясняться, почему оттуда ушла, Бобино покраснел, попросил извинения и замолчал.
Сюзанна посмотрела на него внимательно и опять поразилась сходству молодого мужчины – не с нею самой, а с ее портретом, написанным полтора года назад. Она подумала: удивительно! Как будто брат и сестра.
– Что касается мадам Лион, в чьей мастерской я шила, – продолжала Сюзанна, – там сейчас очень много работы, у меня не примут заказ раньше чем через пять недель, а отец скоро должен вернуться из Италии, буду выходить с ним в свет, мне нужен на первый случай хотя бы один новый туалет к сезону. Я принесла вам рисунок и ткань. Сможете ли вы сшить точно по эскизу?
– Без сомнения, – уверенно сказала Жермена.
– Очень рада! Что касается цены, вы назначите какую сочтете нужной.
Понимая, что в доме беспросветная, тщательно скрываемая нужда, заказчица добавила с милой улыбкой:
– Может быть, вам нужен аванс на покупку приклада… Я с удовольствием… скажите лишь, сколько вам необходимо.
Легко было понять, что Жермене в слегка завуалированной форме предлагают подачку, гордость ее взбунтовалась. Мастерица вежливо, но твердо сказала:
– Благодарю вас, мадемуазель, благодарю тысячу раз, но мы сочтемся, когда платье будет готово и понравится вам.
Не обнаружив в квартире большого зеркала, Сюзанна сказала:
– Извините, я думаю, что примерку удобнее делать у меня, вы назначите день и час, какие сочтете для себя удобными. Вас это устраивает?
– Да, мадемуазель; я полагаю, мне достаточно двадцати четырех часов, чтобы раскроить и сметать. Могу явиться к вам послезавтра утром.
– Прекрасно! Вот мой адрес: Сюзанна де Мондье, площадь Перейр… Но что с вами?..
Мондье… Сюзанна де Мондье… Дочь того мерзавца… Жермена с величайшим трудом справилась с гневом и отвращением. Но, видно, на ее лице, таком выразительном, что-то отразилось и напугало Сюзанну, она достала из ридикюля флакончик с нюхательными солями, предложила Жермене, та быстро пришла в себя и, улыбаясь, благодарила за участие ту, кто невзначай ударила ее в самое сердце.
Наконец Сюзанна простилась, попросив не переутомляться из-за ее заказа, она вполне может подождать.
Когда дочь графа Мондье ушла, Жермена почувствовала, что теряет последние силы. Чувства стыда и гнева проснулись в ней, вылились в поток негодующих слов, чему не помешало и присутствие Бобино.
Она говорила в возбуждении, отрывисто:
– У него, видите ли, есть дочь… у этого бандита!.. Дочь, которую все уважают! Ангелочек, кого ревниво охраняют… берегут, лелеют… воспитывают в благочестии… предназначают для прекрасного жениха… Она будет вся покрыта цветами апельсина, в белом платье… когда ее поведут к венцу! Ха-ха-ха… Граф Мондье – отец!.. Он… отец! Право, судьба насмехается над людьми слишком жестоко! И никогда не сыщется, чтобы отнять у бандита его дочь-ангелочка… по ее собственному желанию или насильно!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139