«Папка!» Папку он любил больше всего на свете.
Фредерик довольно улыбнулся и обнял сына в ответ, только сделать это удалось почему-то лишь левой рукой – правая отказалась двигаться. Молодой человек закусил нижнюю губу:
– Гарет.
– Да, пап.
– Ударь меня в правую руку.
– Зачем? – удивился мальчик.
– Надо. Давай. Только сильно, – нахмурился король.
Гарет чуть отстранился, сжал кулачок и правда – изо всей своей пятилетней силы ударил отца в правое предплечье. Фредерик нахмурился еще больше:
– Слабо бьешь! Я ничего не чувствую!
Гарет ударил еще раз, замахнувшись сильнее.
– Слабо! – выкрикнул молодой человек, оттолкнул сына и ударил сам себя.
На лице его было полное отчаяние. Поведя вокруг глазами, он заметил рассыпанных по покрывалу оловянных солдатиков, схватил одного и вонзил острие крохотного копья себе в правую кисть. Потом еще раз. Выступила кровь, темная, вялая.
– Черт! – простонал Фредерик, упав обратно в подушку и зажмурившись.
Гарет с испугом вжался в спинку кровати, не отрывая взгляда от отца: Тот открыл глаза, заметил, в каком состоянии парнишка, и взял себя в руки, успокоительно улыбнулся:
– Прости. Я просто не до конца проснулся. Я не хотел тебя пугать.
Мальчик кивнул, опять потянулся к Фредерику. Тот обнял сына, так же – только левой рукой, и попросил:
– Позови мастера Линара.
– Позову, – кивнул королевич. – Я всех позову. И маму. Она так плакала, так плакала. Надо ее порадовать.
– Да, конечно. Ее тоже. Обязательно, – растерянно пробормотал Фредерик.
Гарет пестрым клубком скатился с кровати, споткнулся о ковер, упал, тут же, не издав ни звука, поднялся и понесся к выходу. Там, пыхтя, открыл тяжелую дверь и с криком «папа проснулся!» выскочил в гостиную.
Король между тем вновь покосился на свою онемевшую руку, пробормотал: «Надеюсь, я ее просто отлежал». Но эта мысль утешала слабо: рука, кроме того, что не двигалась, была неприятно холодной и даже мешала – Фредерику казалось, будто что-то острое и ледяное уперли ему в плечо.
Встав с постели, обнаружил, что рука еще и странно тяжелая: висела плетью, ее пришлось поддерживать левой. Вообще, он чувствовал себя ужасно слабым: ноги предательски задрожали, когда молодой человек сделал пару шагов по комнате, а в глазах потемнело. Фредерику пришлось опуститься в кресло.
В этот миг открылись двери – вбежали Марта, мастер Линар и Манф. Но первым был шустрый Гарет. Он сиял глазами и лицом и с разбегу запрыгнул отцу на колени, вновь обнял его за шею.
– Привет всем, – улыбнулся король вошедшим. – Наверняка я напугал вас. Прошу простить, – тут же получил поцелуй в щеку от супруги – это немного разогнало тревожную муть в его груди.
– Как себя чувствуете? – спросил Линар, взяв Фредерика как раз за правое запястье, чтоб прослушать пульс.
Он тут же удивленно взметнул вверх брови, обнаружив, как холодна рука короля, а тот нервно дернул ртом и обратился к сыну:
– Иди к себе. Манф проводит.
Гарет послушно кивнул: дуться на отца за то, что он его отсылает, у мальчика даже мысли не было, так он обрадовался его пробуждению. Поэтому королевич так же весело, как и запрыгнул, покинул колени короля и вприпрыжку побежал вон из спальни. Камердинер Манф, величаво поклонившись Фредерику, Марте и Линару, выплыл за мальчиком.
Когда за Гаретом и Манфом закрылась дверь, Фред начал спрашивать:
– Что со мной случилось?
Линар коротко все рассказал.
– Шесть дней, – прошептал молодой человек, – шесть дней я был как труп. Я ничего не помню. Лишь то, что упал в парке, под кленами. А потом открыл глаза и увидел, что лежу в своей спальне.
– Но ведь все хорошо, – поглаживая плечо короля, отозвалась Марта, и ее голос был бархатно-ласков.
– Все хорошо, – рассеянно повторил слова супруги Фредерик.
– Пошевелите пальцами, государь, – попросил доктор, рассматривая голубые ногти правой руки короля.
Тот хмыкнул:
– Я уже пробовал. Ничего. Рука не двигается. И боли не чувствует. Что с ней такое?
– Я… ну… бывает… это временно, – сбивчиво начал Линар. – Временная неподвижность конечности. Вы слишком долго ею не пользовались и вот…
– Скажите сразу, что не знаете, – буркнул Фредерик. – Зато я знаю – это все от той дряни, которой поил меня Хемусов Брура! Где он, кстати?
– Он здесь, во дворце, вместе со своим учеником – немым Димусом. Живут в моих покоях, работают в моей лаборатории, – заговорил Линар. – Я предоставил ему все свои порошки, травы и прочее. Он пытается сделать нужное вам лекарство.
– И как успехи? – хмыкнул молодой человек.
– Пока успехов нет, – вздохнул доктор.
– Их и быть не может! – ожесточенно выпалил Фредерик. – Подумайте хорошенько: Брура – из Азарии. И все то, что он использовал – травы, корни, минералы, – азарское. У нас – страна другая, земля другая, погода другая. То, что растет у них на каждом шагу, совершенно не растет у нас. Разве он сам вам такого не говорил?
Линар помолчал, пораженный его словами. Затем ответил:
– Он сетовал пару раз на то, что не может найти нужного порошка в моей лаборатории. Но он сказал, что попытается найти ему замену.
– Нашел?
– Нет. Но…
– Глупости ваши «но», – отмахнулся Фредерик. – Чем вы замените воду? Ничем. Чем вы замените золото? Ничем, – мгновение помолчал и спросил: – Брура сказал, сколько мне осталось?
– Государь мой!
– Бросьте, – скривился король. – Я не ребенок. И не разнеженный вельможа. Что он сказал?
– Примерно два месяца, – за доктора ответила Марта, тихо и спокойно. – Возможно – раньше, возможно – позже, но смерть возьмет тебя. Брура сказал: в тебе много скрытой силы, которая борется с его отравой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129