(Прим. автора)
109
Наконец, достоверность показаний свидетеля прак-
тически равна нулю, когда слова используются в каче-
стве доказательства преступления, ибо тон, каким они
говорятся, жесты, - все то, что предшествует или со-
путствует различным мыслям, для выражения кото-
рых человек использует одни и те же слова, так влия-
ет на смысл сказанного, что его почти невозможно
воспроизвести с первоначальной точностью. Более то-
го, выходящие за рамки обычного и насильственные
деяния, каковыми являются все истинные преступле-
ния, оставляют следы, которые проявляются во мно-
жестве обстоятельств и последствий этого преступле-
ния. Слова же остаются только в памяти услышавше-
го их, скорее ненадежной по преимуществу и часто
запоминающей сказанное в искаженном виде. И по-
тому оклеветать человека гораздо проще, ссылаясь на
его слова, чем на его действия, так как чем больше в
качестве доказательства преступления приводится об-
стоятельств, тем больше обвиняемому предоставляет-
ся средств для оправдания.

Х1У УЛИКИ И ФОРМЫ
СУДА

уществует общая теорема, весьма удобная для
определения достоверности фактов, например, улик.
Когда доказываемые факты взаимно зависят друг от
друга, то есть когда одна улика доказывается только с
помощью другой, то в этом случае, чем многочис-
леннее доказательства, тем менее вероятной становит-
ся достоверность факта, поскольку недостаточная до-
казанность предшествующего факта влечет за собой
недостаточную доказанность последующих. Коода
все доказательства какого-либо факта в равной степе-
III
ни зависят только от одного из них, то число их не
увеличивает и не уменьшает достоверность факта, так
как она держится на силе одного только доказательст-
ва, от которого зависят все остальные. Если же до-
казательства не зависят друг от друга, то есть, если
улики доказываются иначе, чем одна посредством
другой, то чем больше доказательств приводится, тем
выше вероятность достоверности факта, так как лож-
ность одного из доказательств не влияет на другие. Я
говорю о вероятности в области преступлений, досто-
верность которых, естественно, должна быть дЬказана
прежде, чем они станут наказуемыми. Сказанное
вряд ли покажется странным человеку, для которого
достоверность с моральной точки зрения, строго го-
воря, не что иное, как вероятность, но такая, кото-
рую я называю достоверностью, ибо любой здраво-
мыслящий человек непременно сочтет ее таковой в
силу своего опыта, накопленного в результате практи-
ческой деятельности и потому предшествующего лю-
бому умозрению. Таким образом, для признания че-
ловека виновным требуется такая достоверность, ко-
торой руководствуется каждый в важнейших делах
своей жизни. Можно различать доказательства ви-
новности совершенные и несовершенные. Совершен-
ными я называю доказательства, исключающие воз-
можность невиновности, а несовершенными те, кото-
рые этого не исключают. Из первых для обвинения
достаточно одного. Вторых же необходимо столько,
чтобы они составили в совокупности одно совершен-
112
ное доказательство. Иначе говоря, если каждое из не-
совершенных доказательств в отдельности допускает
возможность невиновности, то совокупность этих же
доказательств по тому же делу такую возможность
должна исключать. Следует подчеркнуть, что несовер-
шенные доказательства становятся совершенными, ес-
ли обвиняемый мог и обязан был их опровергнуть,
но не сделал этого. Однако эту моральную достовер-
ность доказательств легче почувствовать, чем точно
определить. Поэтому я считаю наилучшими те за-
коны, которые предусматривают наряду с основным
судьей заседателей, назначаемых жребием, а не по вы-
бору, ибо в этом случае незнание, которое судит, ру-
ководствуясь здравым смыслом, является более на-
дежной гарантией, чем знание, которое судит субъек-
тивно, опираясь на собственное мнение. При ясных
и точных законах обязанность судьи состоит лишь в
установлении фактов. Если для сбора доказательств
требуется проявить способности и находчивость, а
выводы, сделанные на основании этих доказательств,
необходимо представить ясными и точными, то при
принятии решения в соответствии с данными выво-
дами следует руководствоваться исключительно здра-
вым смыслом, который более надежен, чем знания
судьи, склонного всюду видеть преступников и все
подгонять под искусственную схему, усвоенную им
со студенческой скамьи. Счастлив народ, у которого
законы не составляют науки. Наиболее полезен за-
кон, согласно которому каждый должен судиться се-
113
бе равным, поскольку там, где царит свобода и сча-
стье граждан, замолкают чувства, порождаемые нера-
венством. И потому \в судах, действующих на основа-
нии такого закона, невозможны ни высокомерное
отношение счастливого к несчастливому, ни нена-
висть простолюдина к представителю высшего сосло-
вия. При рассмотрении же дел о возмещении ущер
ба, нанесенного третьим лицам, суд должен состоять
из равного числа представителей сословия обвиняе-
мого и представителей сословия потерпевшего. Тем
самым будут уравновешены частные интересы, кото-
рые независимо от намерения сторон искажают пред-
ставление о сути дела. И это позволит высказаться за-
кону и истине. Принципу справедливости соответст-
вует также представление обвиняемому возможности
отводить, сотласно какому-нибудь определенному
критерию, тех, кто кажется ему подозрительным. И
если обвиняемому будет предоставлено какое-то вре-
мя для беспрепятственной реализации этой возмож-
ности, то приговор суда будет выглядеть, как будто
он вынесен обвиняемым самому себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62