Тогда же Блэки пообещал ей, что когда разбогатеет, то купит ей точно такую же брошь, но из настоящих изумрудов, Слово свое сдержал. Много лет спустя он подарил Эмме вот эту самую брошь, – закончила Дэзи, а про себя добавила: «А когда мама умерла, она оставила эту брошь мне, вместе со всем набором изумрудов, которые отец ей с тех пор дарил из года в год».
– Чудесная история, и брошь замечательная, только мне все еще кажется, что я не могу ее принять. Подумайте, Дэзи, разве, учитывая то, что вы только что мне рассказали, эта вещь не должна отойти Поле?
– Нет-нет, Пола тоже хочет, чтобы она досталась тебе, – быстро проговорила Дэзи, ласково поглаживая Маделину по руке. – Я с ней говорила. Она полагает, что брошь замечательно тебе пойдет. И мне тоже так кажется. Более того, я уверена, будь мама жива, она тоже захотела бы, чтобы брошь оказалась у тебя.
Видя, что протестовать дальше бессмысленно да и невежливо, Маделина снова пробормотала слова благодарности и позволила свекрови прикрепит брошь к своему просторному платью. Затем, тяжело поднявшись, она подошла посмотреться в зеркало, висевшее над камином. Да, брошь была уникальная, но по-настоящему счастлива Маделина была оттого, что она как бы унаследовала ее от самой Эммы Харт.
Маделина вернулась на диван. Откинувшись рядом с ней на подушки, Дэзи спросила:
– Уж коль скоро речь зашла о моей дочери, думаешь, она правильно поступила, купив магазины Ларсон в Америке?
– Ну разумеется! – воскликнула Маделина, выпрямляясь и бросая на Дэзи настороженный взгляд. – Пола прекрасно разбирается в делах, и на моей памяти еще ни разу не сделала неверного шага.
– Зря только она мне не сказала, зачем ей нужно было, чтобы я продала акции «Сайтекс»? Или хотя бы позволила одолжить ей недостающую сумму. – Дэзи тяжело вздохнула. – Пола иногда бывает на редкость упряма. Ей всегда нужно настоять на своем. Она так похожа на мою мать. Знаешь, милая, этот бизнес… Я так и не научилась в нем разбираться.
Дэзи поднялась и подошла к камину, положила руку на решетку.
– И, честно говоря, я не понимаю Шейна. Он почему-то раньше не рассказал мне или Филипу о ее планах? И почему, ради всего святого, не отговорил ее от этой затеи? Судя по тому, что он говорил вчера вечером, ему бы следовало быть понастойчивее.
– Не думаю, что Пола слушает чужие советы. Она уверена в себе и так отлично разбирается в бизнесе, так что ей они не нужны. К тому же Шейн не стал бы вмешиваться. Он предпочитает оставаться в стороне, и это самый мудрый способ поведения.
Дэзи нахмурилась.
– Кое-что, сказанное вчера за ужином, меня удивило, а тебя?
– Да нет, пожалуй, – откровенно ответила Маделина. – Не забывайте, я была помощницей Полы в нью-йоркском магазине и потому хорошо знаю, что она уже давно думает о расширении американского рынка. К тому же, повторяю, я доверяю ее деловому инстинкту. И вам бы тоже следовало ей верить. Филип, например, верит и, судя по тому, что он говорил за ужином, Шейн тоже. – Маделина бросила на Дэзи взгляд, который, как она надеялась, придаст должный вес ее словам. – И еще одно. Вам никогда не приходило в голову, что Пола хочет иметь свою личную собственность?
– Так у нее она и так есть, – поразилась Дэзи. – Магазины «Харт», не говоря уж…
– Но это дело было основано Эммой, – быстро проговорила Маделина. – Все, чем Пола сейчас владеет, досталось ей в наследство от бабушки. А у нее, вероятно, всегда была потребность создать что-то самостоятельно и на собственные деньги.
– Она тебе говорила об этом, когда ты работала у нее в Нью-Йорке?
– Нет, это просто мое предположение. Но я хорошо знаю Полу.
С лица Дэзи не сходило удивленное выражение, она размышляла над словами невестки. В конце концов она произнесла:
– Может, дорогая, ты и права. Я как-то не думала о такой возможности. Но я любом случае, моя дочь взяла на себя гигантскую ответственность.
– Да не беспокойтесь вы о Поле и ее американском проекте, – мягко сказала Маделина. – Все будет в порядке. Филип говорит, что закалка у нее отличная, да и сами вы отметили, что она очень похожа на вашу мать. А разве так уж плохо быть второй Эммой Харт? – Маделина лукаво подняла брови.
Дэзи рассмеялась.
– Ну, конечно же, неплохо.
Глава 34
Позднее, когда свекровь уехала домой, Маделина надела теплую накидку из светлой шерсти и вышла в сад. Неспешно прогуливаясь по дорожкам – такую прогулку она совершала дважды в день, – она с наслаждением вдыхала свежий воздух.
Хоть ветер и стих, на улице было прохладно. Сгущались сумерки, и в эти чудесные минуты перехода от дня к ночи все окружающее выглядело как-то по-домашнему уютно.
Небо утратило свою ослепительную дневную прозрачность и медленно темнело. Опускавшееся в океан солнце отбрасывало на воду полыхающие янтарно-розовые блики. В настороженной тишине сада не было слышно звуков, только набегающие волны ударялись о край мыса, на вершине которого стоял дом.
Дойдя до конца широкой аллеи, Маделина остановилась и вгляделась в бесконечный водный простор, приобретший в этот момент чернильный оттенок. Океан выглядел таким холодным, неприветливым, бездонным, что даже в теплой своей накидке Маделина вздрогнула. Резко повернувшись, она быстро зашагала назад, к дому. Там уже зажигали лампы, и из окон, освещая ей путь, падали на землю узкие полоски света. На фоне мрачного океана дом выглядел еще более теплым и приветливым. Маделина ускорила шаг. Мгновение спустя она уже была внутри. Пройдя сквозь высокие стрельчатые двери в библиотеку и дальше в просторный холл, она, все еще дрожавшая, сбросила накидку. Из кухни доносились оживленные голоса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133