На двух огромных диванах в центре комнаты чудные цветастые покрывала из вощеного ситца. Между диванами стоял столик красного дерева, а старинные фарфоровые лампы были забраны в светлые шелковые абажуры. Все вокруг переливалось серебром.
Лампы были включены, в камине ярко пылал огонь. Расставленные повсюду нарциссы и гиацинты раскрылись в тепле, и воздух благоухал их терпким ароматом.
Садясь на диван, Пола подумала, что сегодня вечером гостиная прекрасна, как никогда. Темнело, сгущались сумерки. Небо в огромных окнах становилось густо-синим, и на этом ровном фоне ярко полыхали багровые лучи заката. Дул сильный ветер, деревья качались, и издали, предвещая грозу, доносились раскаты грома.
Но в гостиной царили мир и покой. Поле казалось, что над ней не властно само время. В каждом ее уголке таилось прошлое, каждая вещь порождала поток драгоценных воспоминаний о детстве, юности и тех незабываемых годах, когда в ней начала пробуждаться женщина. И еще – воспоминаний о людях, особенно дорогих ей, – живых и мертвых, об отце и бабушке, о матери, Филипе, друзьях молодости, об Эмили, Уинстоне, Александре. И разумеется, о Шейне, который занимал особое место в этих воспоминаниях, ставших пленниками гостиной. «Это мой дом, – думала Пола – Да, здесь мои корни. Точно так же, как это было для бабушки. И потому нигде мне не быть счастливой, кроме как здесь».
– О чем задумалась? – Неожиданно возникший перед глазами Шейн заставил Полу вздрогнуть. Он протянул ей бокал шампанского, в котором весело звякали льдинки.
– Спасибо, милый. О чем задумалась? Да об этой чудесной комнате и о том, сколько она хранит воспоминаний.
– Да, вся жизнь тут прошла. – Шейн чокнулся с ней. – С самого детства.
Они нежно улыбнулись друг другу, и Шейн, усевшись на диван напротив Полы, откинулся на мягкие подушки.
– Вообще-то говоря, в последнее время я думала не столько о прошлом, сколько о будущем, – сказала Пола, наклонившись к нему. – Знаешь, Шейн, я твердо решила купить эти магазины в Штатах.
Шейн пристально посмотрел на жену. Выражение его темных глаз переменилось, в них мелькнула тревога, но голос звучал, как обычно, размеренно и спокойно:
– Ну что ж, если ты считаешь, что это надо, значит, так тому и быть. Я рад, что ты покончила с сомнениями. – Шейн полагал, что Пола берет на себя слишком большую ответственность, но он давно взял за правило не вмешиваться в ее деловые операции. Не в последнюю очередь из-за этого их брак оказался таким прочным.
– Мне кажется, шестьсот пятьдесят миллионов долларов – справедливая цена, – медленно проговорила Пола. – Она подняла свои изящно изогнутые брови. – Ты так не считаешь?
– Нет, почему же, вполне согласен с тобой.
– Ну и чудесно. Я решила сама, на свои деньги купить эти магазины, – добавила Пола, неотрывно глядя на Шейна.
Взгляд его выдал удивление, хотя голос сохранил прежнюю интонацию.
– Ах вот как… И что же ты собираешься продать, чтобы иметь наличные на покупку?
– Займу в банке – под заклад недвижимости и других активов Ларсона. Это дает около трехсот миллионов. А другая половина получится от продажи десяти процентов акций «Харт».
– Пола! – не сдержался на сей раз Шейн. – Неужели ты действительно собираешься это сделать? Это же слишком рискованно. Не хочу вмешиваться в твои дела, дорогая, но подумай, ведь эти акции – твое мощное оружие и надежная защита, они дают тебе абсолютную власть в компании. Если ты продашь десять из пятидесяти одного процента, соответственно и положение твое переменится. Ты будешь уязвима.
– Ну что за ерунда, Шейн! Кто это собирается вредить мне? – засмеялась Пола. – И правление, и вкладчики всегда меня поддержат. Они на моей стороне. Да и магазины-то эти – мои. Так что ни члены правления, ни акционеры не посмеют восставать против меня. В конце концов, «Харт» – это я, как некогда его воплощением была Эмма.
– Ну, не знаю, – начал было Шейн и тут же остановился. Получилось, что он все-таки нарушил правило, которому следовал с момента женитьбы. Тогда он пообещал себе, что никогда не будет давать жене деловых советов. И обещания своего ни разу не нарушил. К тому же она не смогла бы к ним прислушиваться – точно так же, как в свое время Эмма Харт. Пола была упряма и независима. И как правило, подобно бабушке, не ошибалась в своих расчетах. Шейн глубоко вздохнул, подавляя желание продолжать спор.
– По лицу вижу, что решение твое окончательное, – осторожно заметил он. – Сомнения исчезли, ты сама уверенность. Ну что ж, по-другому и быть не должно, когда пускаешься в такое предприятие. – Шейн улыбнулся и, не кривя душой, добавил: – Я всегда с тобой, дорогая.
– О, Шейн, милый, спасибо, спасибо, спасибо большое за то, что веришь в меня. Это для меня так важно. Только на днях я говорила это Майклу.
– В самом деле?
Пола кивнула.
– Ну да, я сказала, что ты меня поддержишь. Между прочим, на следующей неделе он будет в Нью-Йорке одновременно со мной.
– Это что, случайное совпадение или?.. – Глаза Шейна сузились.
– Нет, не совпадение. Майку надо быть в Нью-Йорке в этом месяце, но он специально сдвинул сроки, чтобы поехать со мной. Он считает, что должен быть рядом, если мне понадобиться помощь.
Шейн напрягся. Через некоторое время он, откашлявшись, сказал:
– Раньше тебе в подобных случаях не требовалась помощь. Что это ты вдруг?..
Пола пожала плечами и рассмеялась:
– Она мне и сейчас не нужна. Но Майкл познакомил меня с Харви Роусоном и навел на эту ларсоновскую сеть. Он считает, что должен быть при совершении сделки, и мне не хочется отговаривать его – еще обидится, пожалуй.
– Понятно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133