Наша пехота отступила и укрылась за спиной у шеренги троллей, а затем – когда первый напор конницы разбился об эту поистине каменную стену – мы сами атаковали. Эту атаку возглавил я. В первых рядах шли те орки, что имели лучшие доспехи, за их спинами – лучники, которые начали навесную стрельбу. Я тоже внес посильную лепту, используя магические заклинания. Конница была отброшена с большими потерями и отступая расстроила ряды гномьей пехоты. Заметив нарушенные боевые порядки неприятеля, я поспешно бросил в атаку всех – троллей, Наездников… Всех! И как всегда, когда доходило до всеобщей свалки, численный перевес орков сыграл свою роль.
После этой победы все приободрились. Новоявленные лорды требовали, чтобы я вел их дальше – на людей, на гномов, на эльфов! Они даже не задумывались о том, что ими разбиты незначительные войска незначительных королевств, а наиболее густонаселенные земли мы оставили далеко на западе. Именно там сосредотачивалась вся сила людей и эльфов. И главное – там собирал армию Фаларик.
После смерти Анзога вся власть над войском Тьмы вновь сосредоточилась в моих руках. Руководство отнимало много времени, но когда бы я ни выкроил минутку, когда бы я ни появился в своем шатре – меня там всегда ждали улыбка и объятия моей Фионны… Надеюсь, мой потомок, что тебе знакомо это счастье – быть любимым, быть желанным… Быть понимаемым – что бы ты ни совершал…
Когда я вновь начал вникать в стратегию этой кампании – меня сразу же насторожило одно обстоятельство. Вот уже больше месяца наше войско не получало подкреплений, а ведь прежде отряды орков подходили регулярно. И – словно в ответ на мои мысли – в лагерь прибыло три десятка Наездников. Израненных, на отощавших волках. Они поведали, что огромная армия людей и эльфов вышла нам в тыл и перехватывает все отряды, идущие из степей через Гонзор нам на помощь. Наездники, что привезли эту весть, едва смогла пробиться к нам, у пеших же дружин шансов не было никаких. Я немедленно собрал на совет своих лордов и велел готовиться к отступлению на Гонзор. Им страсть как не хотелось возвращаться по опустошенному разоренному краю, но тогда я напомнил им об Анзоге – они смирились. Этот урок был слишком свеж, так что мой авторитет в то время оставался непререкаемым. Вновь мы обогнули отроги Малых гор, но на сей раз уже не решаясь лезть во владения гномов.
На землях современного Ванета нас уже поджидала огромная армия, которой предводительствовал Фаларик. На этот раз численного перевеса на нашей стороне не было, троллей оставалось мало, а во вражеской армии, напротив, было много тяжелой рыцарской кавалерии. Их разведка оказалась лучше моей (сказалось превосходство лазутчиков-эльфов) – так что миновать армию Фаларика мы не смогли, нам пришлось принять бой. Против неприятельской конницы я выставил плотный строй закованных в отличные латы орков (теперь, когда ряды наши поредели – хорошего оружия хватало на всех) и троллей. Мы двигались, преследуемые конницей, от леса к лесу, прикрываясь оврагами, грядами холмов, болотами… Я шел на все, лишь бы не дать врагу обрушить на нас всю конницу сразу, ибо такого натиска мы могли бы и не сдержать… Это даже не было битвой – несколько дней непрерывных маневров, переходов, стычек… Я время от времени успевал наведаться в обоз к Фионне – и ее улыбка и добрый взгляд согревали и поддерживали меня.
В Гонзор мы таким образом пробиться не смогли, нам пришлось обойти его по широкой дуге, а с тыла нам на пятки уже наступали гномы, которых вновь вел Гравелин… Прорвавшись в Ничейные Поля мы наконец получили подкрепления – много отрядов орков так и не рискнули идти на север, боясь Фаларика, теперь они присоединились к нам. Лазутчики сообщили, что Гонзорская крепость осаждена другой армией людей, которую возглавлял Энтуагл. Этого маньяка уже тогда признавали блаженным и для официального признания ему не хватало лишь мученической кончины. С этим я ему помог бы с наслаждением…»


* * *

Я тихонько глянул в щель, из-за которой просачивалась полоска света. Конечно, тихонько – мое заклинание действовало исправно. За дверью была небольшая комната, скорее всего – личные покои барона. Во всяком случае, там была кровать, на которой возлежал величественный старик – весь в кровавых повязках. Сам хозяин замка. Кроме него я мог разглядеть еще человек шесть в тяжелых доспехах. Наверное, гевские дворяне. Кто-то, невидимый мне, продолжал:
– Вы проиграли, добрый сэр. А ведь я же предлагал вам принести оммаж его величеству Гюголану, отказаться от верности императору. Стоило вам согласиться – и все остались бы живы.
– Но погибла бы моя честь, – угрюмо прохрипел старик из-под бинтов.
– Это как вам угодно, сэр Мольверн… А теперь вы спасли свою никчемную честь, но погубили семью. Эй, Коршун, давай сюда щенка!
До меня донесся шорох одежды, шаги, всхлипывание. Ннаонна гибким движением протиснулась к двери и, опустившись на коленки, заглянула в щель ниже, чем я. В мое поле зрения вступил эльф, державший за шиворот невысокого человека, руки которого были связаны сзади. Я видел пленника со спины и не мог рассмотреть как следует, но похоже было, что это очень молоденький парнишка. Короткое движение Орвоеллена – и юноша с хрипом обвис в его руках. Эльф отстранил свою жертву, чтобы не выпачкаться в крови, которая хлынула фонтаном из перерезанного горла… Старик вскинулся, но тут же со стоном повалился на кровать.
Я почувствовал, как напряглась спина Ннаонны и придержал вампирессу за плечо. Такое хладнокровное и жестокое убийство и для меня оказалось неожиданностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120