Солдаты гевского епископа тоже не сразу сообразили, что их атакует горстка людей. Но зато уж когда сообразили… Конечно, кого-то достали Филькины стрелы, но сам эльф мне жаловался, что ему сильно мешали широкие белые плащи – мол, под ними не разберешь, что кольчугой прикрыто, а что нет. Словом, так или иначе – а героем этой схватки стал Торк. Ребята из его группы потом рассказали нам, что он бросился на врагов, как атакующий орел. И тут же пошел косить их, убивая больше, чем остальные пятеро наемников вместе взятые. Потом белые опомнились и навалились кучей… Не знаю, каковы были герои этого Мира – Дантлин, Авейн… Но Торк в этот день бился как подобает, разве что, герою баллады. Я сам видел разрубленные вместе со шлемами черепа и пробитые кольчуги. И без всякой магии. Скорее всего досада и гордость прибавила ему сил – но врагов было слишком много.
Когда я перелез (не слишком грациозно) через лежащее дерево, Торк уже лежал на земле. Сначала я не понял, что там происходит, я видел только толпу в белых плащах. Они сгрудились вокруг чего-то и тыкали оружием вниз… Вокруг чего-то…
Мы с Кендагом одновременно врубились в эту свору с двух сторон. Почти сразу моим противником оказался их командир – рыцарь Дрилон. А я думал, что такое бывает только в рыцарских романах – предводители двух сторон сходятся в богатырском поединке, случайно столкнувшись в сумятице боя…
Один взмах Черной Молнии – рыцарь в белом повалился на землю. И я увидел за его спиной, во что они тыкали своими железяками… Злополучного рыцаря я разделал как тушу на бойне – во всяком случае, так потом говорили мои солдаты. Затем я бросился на остальных белых. Сам я плохо помню подробности схватки, но Ннаонна утверждала потом, что она за мной не поспевала. А ведь раньше я никогда не успевал за шустрой вампирессой. Впрочем, все закончилось довольно быстро – и в результате на ногах остались только те, на ком не было белых плащей…
Я подошел к Торку и сел рядом – прямо в кровавую лужу. Взял его голову в ладони. Он прохрипел: «Капитан…», выдохнув струйку крови – и умер.
Потом я отдал приказы – все тела грузить на фургоны и катить на берег. Все следы побоища – уничтожить. Если кто-то из врагов выжил – добить. Готовить еще плоты. Много плотов. И отложить десятка полтора белых плащей – по возможности целых и чистых.
Мои соратники были, конечно, недовольны, что нужно работать сразу после очень тяжелой схватки, но никто не сказал ни слова возражений. Отдавая приказы, я все еще сидел рядом с Торком и наверное выглядел так… Говорю же, никто не сказал ни слова…
Мои приказы начали исполняться сразу же. Сперва парни отогнали фургоны в наш лагерь и выпрягли лошадей. Затем начали подвозить стволы срубленных нами деревьев к реке – готовый материал для плотов. Филька, как заведомо не способный к работе, был отряжен следить за окрестностями. Не то, чтобы мы опасались, что кто-то мог ускользнуть – нам просто не нужны были свидетели. Ведь должны же быть рядом с этими местами какие-то поселения. Хотя их жители и знали, что здесь скоро разразится война и сюда не совались, но все же… Легко раненые разбирали добычу и готовили комплекты снаряжения солдат епископа для предстоящего маскарада – завтра должна была прийти барка…

* * *

Коклос уже совсем было собрался подкрадываться к заветной двери поближе, как новый всплеск приглушенной ругани заставил его остановиться.
– Пошли вон, мерзавцы! Чтоб вам провалиться, паразиты! – из-за кухонной двери вылетели, как ошпаренные, четверо поварят.
Следом за ними выскочил младший повар – выскочил очень подозрительно, не иначе как от хорошего пинка под зад. Было что-то такое в его движениях. Коклос съежился в своем убежище и ждал дальнейшего развития событий. За младшим поваром в дверях показался сам мастер Лонойк – главный повар, великий повелитель пирогов и сдобных булок, жаркого и подливок…
– Я вас проучу, – орал владыка теста и сыра, овощей и фруктов, вин и хлебов, – грязными руками вы смеете прикасаться к жратве самого герцога! Вымойте руки, паскудники!.. А ты, – младший повар едва успел увернуться от запущенной в него ощипанной птичьей тушки, – не смей возвращаться ко мне без жирной курицы! Жирной, обалдуй!.. Не то я из тебя самого начинку в пирог сооружу… П-ш-ш-ли, мерзавцы…
Грозный повар поглядел вслед разбегающимся подручным и скрылся в недрах своих владений, аккуратно притворив дверь – и оставив при этом щель.
– Отлично, – констатировал шут, – он там один и это облегчает мне получение дани.
Коклос уже совсем было собрался юркнуть за вожделенную кухонную дверь, как вдруг обнаружил, что его опередили. С противоположной стороны двора в кухню прошмыгнул какой-то субъект в темном плаще.
– Так-так, – пробормотал карлик, – а вот это уже интересно.
И с этими словами последовал за незнакомцем. Тихонько пробравшись внутрь, шут затаился за какими-то корзинами и коробами и прислушался – странный тип в темном беседовал с мастером Лонойком.
– А не слишком ты их крепко шуганул, мастер?
– Ничего, зато по крайней мере минут десять их не будет. Они решили, что я рассердился и будут ждать, пока остыну. Однако лишнего времени у нас нет, Койл. Давай.
– Вот. Действует безотказно и довольно быстро. Так что после того, как всыпешь это в главный пирог, тут же лучше мотай из дворца и вообще скройся.
– Да-а…
– Ну же, приятель, выше голову. Ты провернул славное дельце и вынырнешь где-нибудь в Фенаде или на западном побережье обеспеченным человеком. Совсем другим человеком. Вот, держи.
– Как договорились?
– Конечно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120