* * *

Постепенно солдаты разбрелись, было ясно, что пора собираться в обратный путь – служба монастырю закончилась. На берегу остались только Ингви с друзьями и монах.
– Ну что, отец, – спросил Ингви, – на этом, вроде, все?
– Воистину так, – важно ответил тот, – правое дело восторжествовало.
– А коли так, – встрял Никлис, – гони денежки! Нашу, слышь-ка, премию.
– Извольте, извольте, – засуетился монах, – и премию сполна получите, и насчет барки я распоряжусь. Барку до дригского берега. А там вы в Геву – через Брод…
– Постой, постой, – перебил его Ингви, что ж ты, поп, нас все в Брод этот тянешь? Нам же лучше отсюда через Золотую в Геву махнуть, а потом – прежней дорогой. И ближе, и проще…
– Э, – тут же заюлил Тонвер, – это непорядок. Вроде как границу незаконно переходите… Лучше через Брод, все так делают…
– Ладно, – кивнул Ингви, – лучше, так лучше. Давай, тащи нашу премию.
Дождавшись, когда монах отойдет подальше, Ингви повернулся к Никлису:
– Слышишь, сержант, ты тихонько погляди плот, на котором мы лошадей сюда везли. Сегодня, как стемнеет, на нем в Геву махнем. Не нравится мне этот разговор насчет Брода.
– А почему? – спросил Кендаг.
– А потому, что сюда «незаконным» порядком переправляться – так отец Тонвер не возражал…
– А по-моему он с тобой спорил.
– Нет, спорил он потому, что не хотел, чтобы мы бой принимали на том берегу. И вообще, Кендаг, я с тобой в Дриге не покажусь.
– Со мной?
– С тобой и с Филькой.
– Почему так?
– Нелюди вы. И в Дриге вам появляться запрещено без разрешения моего друга Элевзиля. Это в Геве наплевали на имперский ордонанс о сношениях с нелюдями, да и на автора тоже. А герцог Дрига – верный вассал императора. Так что вы там – вне закона!
– Только мы?
– Ну и я с Ннаонной тоже, но мы по крайней мере можем притвориться людьми. Так что, Никлис, осторожно подготовь плот к плаванию. Весла какие-нибудь на него приспособь.
– А ведь ты, твое демонское, с попами вроде в дружбе был? Это… Вино, слышь-ка, с ними хлестал и разговоры такие вел, от которых у простого человека уши в трубочку сворачиваются, а?
– А ты, простой человек, не подслушивай – уши-то целее будут. А насчет вина лучше скажи, почему это оно так быстро закончилось?
– Ну и скажу. Припрятал я два бочонка, самые большие… Это… Святые отцы – они сколько хочешь вылакают, не поперхнутся. Так чего же без дела-то…
– Ладно, припрятал – и правильно. Так вот и у меня с этими попами, друг Никлис. Вроде и пьем, и все такое – а кое-что все же припрятываем. И еще. Я хочу на ту поляну заглянуть, свой «глазик» вернуть…
Переправа прошла без происшествий. Золотую пересекли в темноте, факелы зажгли только тогда, когда Филька объявил, что гевский берег уже близко. На берегу быстро разобрали поклажу – припасы и оружие – оттолкнули плот подальше и двинулись в путь. Всем хотелось скорее миновать место недавней схватки на старой дороге.
В этом было что-то странное. Вроде бы наемники вышли из той схватки победителями, разбив более сильного врага, но подробностей никто не вспоминал, никто не смаковал деталей боя, как это обычно принято у солдат-победителей. Когда-нибудь позже, сидя за столами в Ренпристе, они будут рассказывать небылицы и соперничать в выдумках насчет того, как лихо были побеждены люди епископа. Все будут оголтело врать, преувеличивая собственную роль в схватке – но правду вспоминать не захочет никто…
Как-то раз в дороге, убедившись, что никто не слышит, Никлис заявил Ингви:
– А слышь-ка, твое демонское, парни-то тебя вроде как боятся.
– Да? С чего бы? Я ведь им заплатил хорошо, куда больше, чем они могли рассчитывать. И оружие.
Лучшее из трофейного оружия Ингви велел раздать своим солдатам и разрешил им после окончания дела оставить это себе, как подарки.
– Это верно, – сказал Никлис, – заплатил ты им знатно, хотя мог этого не делать. И парня того, Рина, отпустил…
– Я же ему обещал.
– Во-во. Да еще хотел его от дригских попов убречь. Очень, слышь-ка, это странно для парней показалось. Вот они и боятся… Это…
– Ну что ж, – ухмыльнулся каким-то своим мыслям Ингви, – пусть боятся… Как в добрые старые времена…

* * *

– Итак, граф Ирс, – император, хотя и пытался это скрыть, был недоволен, как и всегда, когда его отрывали от богословских занятий.
– Ваше императорское величество, – вельможа поклонился гораздо ниже, чем требовал этикет, – не хотел бы отвлекать… Прерывать монаршие дела… Однако привезенные мною вести настолько важны, что я рискнул… Король Сантлака Игрин I убит. Убит на охоте.
– Странно, весьма странно, – брови Элевзиля поползли вверх, – кому мог помешать король Игрин… А что убийцы? Они пойманы?
– Увы, ваше императорское величество… Кстати, вот сэр Отриль ок-Отриль, приближенный покойного короля и участник той трагической охоты. Он может все рассказать подробно.
Из-за спины графа выступил дворянин в пестрой одежде провинциала и поклонился:
– Ваше императорское величество…
– Слушаем вас, добрый сэр. Что же произошло в тот день? Как был убит король Игрин?
– Как известно вашему императорскому величеству, король Игрин был отважный и доблестный рыцарь…
– Как и все короли Сентлака, – кивнул Элевзиль.
– Да… И он стремился быть первым во всем – на войне, на турнире, на охоте… На охоте… Тогда ловчие подняли огромного оленя-самца… Вожака стада. Воистину королевская добыча. Его величество Игрин опередил нас, свою свиту, на несколько десятков шагов, мы следовали за ним, ориентируясь по звукам его рога. И вот мы – полтора десятка дворян – вылетели на поляну… Ох, ваше императорское величество… Посреди поляны лежал наш король Игрин со стрелой в груди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120