человек давно мог бы иметь любящую жену и детей, сделать отличную карьеру, а он все думает и думает о прошлом, о том, как все повернулось бы, не случись тогда того, что случилось. Человек озлобляется, не радуется никаким своим успехам. А это обычно тянет за собой новые маленькие смерти: он впадает в депрессию, испытывает стресс, начинает пить или принимать наркотики, бить жену и детей.
– Подожди, что ты такое говоришь? – переспросила Зои. – По-твоему, маленькая смерть – это разочарование, что ли?
– Скорее боль, а еще тоска и злость. И причина необязательно в тебе самом. Может, кто-то из твоих родителей умер, когда ты был маленьким, или с тобой плохо обращались в детстве; это меняет людей навсегда. Невозможно пережить такое и вырасти точно таким же, каким ты вырос бы, если бы этого не произошло.
– По-моему, то, о чем ты сейчас толкуешь, называется жизнь, – сказала Зои. – Взлеты и падения бывают у всех; надо только научиться принимать их спокойно, а иначе с ума сойти можно. Плохо – терпи, а можешь – сделай так, чтобы всем стало лучше.
«Что это за разговор такой?» – ломала голову Зои, произнося эти слова.
«Без монахинь» отпели свое, и она поставила «Ты такой тщеславный» Карли Саймонса в исполнении «Фастер Пуссикэт».
– Господи, – выдохнул Боб, как только песня пошла в эфир. – У тебя что болезненное стремление к смерти?
– Расскажи мне про Гордона Вульфа.
Стоило ей произнести это имя, и его голос эхом зазвучал у нее в ушах.
Я – вестник маленьких смертей.
– Какое отношение он имеет ко всему этому? – добавила она.
В следующий раз, когда будет умирать частичка твоей души, ты меня еще вспомнишь.
– Он провоцирует невезение, – ответил Боб. – Впечатление такое, что если ты с ним, даже если он просто рядом стоит, то это может вызвать маленькую смерть. Это как... ну, вот как комикс «L'il Abner», помнишь, там еще персонаж такой есть, у него всегда туча над головой. Как его звали?
– Не знаю.
– Где бы он ни появлялся, там всегда начинались неудачи.
– При чем тут он?
– Гордон Вульф точно такой же, только тучи над головой не видно. Ничто не предвещает. Это, по-моему, и есть самое ужасное: его влияние на людей не зависит от него самого, кроме тех случаев, когда ему кто-то не понравится. Тогда он будет делать гадости нарочно.
– Серийный убийца людских надежд, – полушутя бросила Зои.
– Вот именно.
– Помогите.
– Это я и пытаюсь сделать.
– Ну да, как же, – возмутилась Зои. – Навешал мне лапши на уши и ждешь, что я...
– По-моему, он не человек, – брякнул Боб.
Зои была готова услышать что угодно – какие-нибудь признания, извинения, но только не это.
– И ты, по-моему, тоже, – добавил он.
– Я тебя умоляю.
– А почему, ты думаешь, его к тебе так тянет? Он что-то в тебе увидел, я точно знаю.
Голос Вульфа снова зазвучал у нее в ушах: У меня такое чувство, будто мы уже встречались.
– Мне кажется, мы слишком далеко зашли, пора остановиться, – сказала Зои.
На этот раз она положила трубку первой. Лампочка на телефоне зажглась мгновенно. Зои помедлила, потом все же поднесла трубку к уху.
– Я тебе не вру, – услышала она голос Боба.
– Слушай, почему бы тебе не продать эту историю газетчикам – с руками оторвут.
– Думаешь, я не пытался? Да я на что угодно готов, лишь бы его остановили.
– Почему?
– Потому что в этом мире и без того тяжело жить, а тут еще он губит людские надежды направо и налево. Он отец страха. А ты знаешь, что это значит? Это значит плевать на всех, спасай свою задницу. Хочешь, чтобы все такими стали? Люди и сами себе жизнь испоганят, незачем им еще такой... помощник, как Вульф.
Самое жуткое, поняла вдруг Зои, в том, что его голос звучит совершенно искренне.
– А я тогда кто? – спросила она. – Мать надежды, что ли?
– Не знаю. Но мне кажется, он тебя боится.
Тут Зои просто расхохоталась. Вульф нагнал на нее такого страху вчера, что она даже домой после смены пойти не решилась, а тут вдруг выясняется, что это она такая страшная.
– Слушай, мы можем где-нибудь встретить ся? – спросил Боб.
– Не думаю.
– Где-нибудь на людях. Приходи с другом, хоть с десятью приходи. Я знаю, что, если мы будем говорить не по телефону, я сумею тебя убедить.
Зои задумалась,
– Это важно, – настаивал Боб. – Ну посмотри на это с другой стороны: допустим, я чокнутый, что ты теряешь от разговора со мной, кроме нескольких минут? Но если я прав, то ты и в самом деле сумеешь – как это ты сказала? – сделать так, чтобы всем стало лучше. Намного лучше.
– Ладно, – согласилась Зои. – Завтра в полдень. Я буду у входа в торговый центр на Уильямсон-стрит.
– Отлично. – Зои уже собралась повесить трубку, как вдруг услышала: – И еще, Зои, кончай наезжать на Вульфа через эфир, понятно? Ты ведь не хочешь, чтобы он взбесился?
Зои повесила трубку.

– Твоя ошибка, – сказала Хилари, когда они уселись на краешке фонтана во внутреннем дворе торгового центра на Уильямсон-стрит, прямо напротив входа, – в том, что ты ждешь мужчину, который придет и решит твои проблемы.
– Ну конечно. И как это я сама не сообразила?
– То есть, – продолжала Хилари, не обращая внимания на сарказм Зои, – объяснит тебе, кто ты такая, куда идешь и кем хочешь стать.
Руперт сидел возле хозяйки, придвинув голову к ее коленям, пока та рассеянно ерошила шерсть у него на затылке.
– И что ты предлагаешь взамен? – спросила она. – Искать женщину?
Хилари покачала головой:
– Сначала найди саму себя. Остальное приложится.
– Но я ведь не ищу мужчину.
– Нет конечно.
– Ну, по крайней мере, активно. Да и вообще какая тут связь?
– Прямая. Ты не сидела бы сейчас здесь и всякие странные типы не приставали бы к тебе на каждом шагу, если бы у тебя на лбу не было написано, что ты сама не знаешь, кто ты есть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150