Тот упал, и снейки отрезали ему голову. Но едва они сделали это, тело Маленького Человека вдруг встало на ноги и снова бросилось в бой, нанося смертельные раны зажатым в руке ножом. А голова его, которую они приторочили к седлу, открыла рот и издала боевой клич Людей. Для Змей это было уже слишком. Они бросились врассыпную, гоня своих коней подальше от проклятого места, но те, кто оборачивался, долго еще видели безголовое тело, гонящееся за ними по пятам и размахивающее окровавленным ножом. Потом оно остановилось, вернулось назад и упало среди своих мертвых друзей. Что стало с головой, никто не знает, так как, когда она закричала, ее в ужасе отбросили прочь.
Луна оправился от удара копьем, но на всю жизнь остался горбатым, как бизон. Он никогда не чувствовал стыда за свое бегство, ведь Маленький Человек знал могучее заклинание, перед которым не мог устоять никто из племени Змей. Много лет спустя, когда наши племена заключили Великий Мир, Луна сам рассказал мне обо всем. Его люди нашли брата Маленького Человека и с почестями вручили ему коня, обещанного герою. Таким образом, снейки могли опять проезжать через земли, где тот погиб, не боясь, что безголовое тело погонится за ними.
С той ночи, как Керолайн удрала из поселка шайенов, я не видел белых людей. Впрочем, как-то раз, когда племя встало лагерем у Нежданной Реки, охотясь с ребятами на диких кур, я заметил в паре миль от нас какое-то движение и решил было, что это бизоны, но острые индейские глаза Маленького Коня рассмотрели белых людей. У одного из них были желтые волосы, и его лошадь хромала на левую переднюю ногу, а другой носил бороду и восседал на огромном коне со странным седлом. Они явно направлялись к воде, и мы поспешили в другую сторону.
Шайены избегали встреч с бледнолицыми, полагая, что это приносит несчастье. Если помните, в той злосчастной драке у нашего каравана индейцы едва не перебили друг друга. Время от времени у Форта-Ларами, где находилось несколько лагерей индейцев, торговавших с белыми, происходило примерно то же самое. Изрядно подзаправившись виски, молодые воины стреляли в солдат или воровали у них лошадей. А однажды сиу наткнулись на старую больную корову, брошенную очередным караваном переселенцев, и из жалости убили ее. Отряд солдат застал их на месте преступления, вспыхнула стычка, в которой серьезно пострадали обе стороны…
В то время мы стояли милях в семидесяти от Форта-Ларами, но почти сразу же узнали о случившемся. К нам в лагерь прискакала делегация миннеконжу, племени, родственного сиу и лакота, чтобы держать совет со Старой Шкурой, Буфом и старейшинами. На подобный совет мог явиться любой и сказать все, что угодно, кроме заведомой глупости, но обычно беседу вели вожди, так как были самыми мудрыми и опытными.
К счастью, среди миннеконжу оказался индеец, знавший язык шайенов, ведь хотя Люди и сиу на протяжении многих поколений жили как друзья и союзники, они говорили на разных наречиях и часто объяснялись друг с другом на языке знаков, будто были не более близки, чем португальцы и русские. Так вот тот индеец переводил.
Большой Олень, вождь миннеконжу, встал и поведал собравшимся о том, что произошло у Ларами, закончив свою речь следующими словами:
— Я встречал много вашишу (так сиу называют бледнолицых). Я пил их кофе. Я ел их печенье. И это было хорошо.
— Хау, хау, — подхватил весь совет.
— Но я никогда не мог понять, зачем они явились в нашу страну. Сначала это были горстки бездомных бродяг, которым лакоты из жалости давали еду. Потом их стало больше, и они привели с собой уродливых животных, непригодных в пищу из-за своей крайней худобы и жесткости мяса. Они могли лишь тащить вперед повозки вашишу, набитые всякой бесполезной дребеденью, за исключением кофе, сахара и железных обручей для бочек, из которых получаются отличные наконечники для стрел. Женщины вашишу бледны, худы, и я от них все время чихаю. А затем к нам пришли солдаты на больших слабых лошадях. Они не могут даже обзавестись женами, и делят одних и тех же женщин, каждый раз делая им подарок, прежде чем лечь в постель.
Когда один вашишу делает что-то не устраивающее остальных, они набрасывают ему на шею петлю и сталкивают вниз с какой-нибудь возвышенности, так что веревка выдавливает из него душу. Они говорят об огромных деревнях, стоящих там, где восходит солнце, но если это правда, зачем вашишу пришли к нам и распугали всех бизонов?
Я скажу вам зачем: вашишу больны, и если у них действительно были огромные деревни, которыми они похваляются, то там все умирали от того, что спали с одними и теми же бледными женщинами и ели вонючий жесткий бекон. Те, кто пока еще жив, пришли сюда, и мы должны их убить, иначе они заразят всех сиу и наших друзей шайела…
Последнее слово на языке сиу означало «шайен». Большой Олень сел и сложил руки на груди. Следом за ним выступил еще один сиу, говоривший примерно то же самое. А потом слово взял наш Бугор, который никогда не блистал ораторским искусством, но зато отличался чисто практическим подходом к решению всех проблем:
— Если мы хотим воевать с бледнолицыми, то должны достать ружья и порох. Ружья и порох против бледнолицых мы можем взять только у бледнолицых. Не думаю, чтобы они дали нам их для этого. Но даже если бы они продали нам их для этого, то мы бы не смогли их купить. А отобрать их силой мы тоже не можем, так как для этого нам нужны ружья и порох.
С минуту Бугор открывал и закрывал рот, чтобы отдышаться после непривычно длинной речи, так как нос его после драки у каравана работал плохо.
— Я тоже не знаю, — наконец продолжил он, — что здесь делают бледнолицые.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133