У него вздрагивали пальцы. Он сжал их в кулаки. Руки безвольно повисли вдоль тела.
– Дай я попробую, – она просунула пальцы и слегка коснулась его спины. Ник подпрыгнул, словно она дотронулась куском раскаленного железа. Мышцы у него напряглись, он слегка отпрянул от девушки.
– У меня такие холодные руки? – спросила она.
– Да… Нет… – он казался сконфуженным, сказал что-то невнятно, она не разобрала, переспросила:
– Что ты сказал?
– Ничего, – пробормотал он и закрыл глаза.
Саманта просунула вторую руку под спутанный клубок, пытаясь удержать расползающуюся ткань. Но Ник снова задергался от прикосновения ее пальцев.
– Стой же спокойно, – сердито сказала Саманта. Она постаралась сосредоточиться, но все ее старания были напрасными. Разлохмаченная самодельная тесьма и ее волосы сплелись в неразрывный клубок.
– Боюсь, что мне не под силу распутать этот узел, – вздохнула Саманта.
– Адский огонь! – невнятно проворчал Ник сквозь зубы, еле сдерживая участившееся дыхание.
Саманта уставилась на него с любопытством.
– Что это за язык?
– Язык Чиянны, – ответил он скрипя зубами. – Я – индеец, разве ты не заметила?
– Вот это да! А я-то думаю, почему ты весь такой смуглый, – почему-то радостно заговорила она и вдруг покраснела. До нее слишком поздно дошло, что сказала лишнее. Она закрыла рукой рот, как бы преграждая путь неуместным словам, испуганно уставилась на своего, как ей казалось, дикого спутника. То, что она слышала раньше об индейцах, ее, конечно же, не обрадовало. Он как-то нехорошо усмехнулся:
– Не волнуйся, котенок. Я не собираюсь снимать с тебя скальп. А только отрежу прядку от твоих рыжих волос. Нагнись, – приказал он.
«Не собирается снимать скальп?»
Такая мысль не приходила ей в голову раньше. По-настоящему испугавшись, она рванулась в сторону. Волосы удержали ее рядом с ним.
– Надо найти острый камень, чтобы отрезать волосы. Я только наполовину индеец и не пугаю детей. И даже не убиваю их, – проговорил он, усмехнувшись.
Она не понимала, почему он решил успокоить ее, сообщив, что не чистокровный индеец. Она еще больше растерялась, но покорно и как-то обреченно склонилась, чтобы он смог поднять с земли острый камень. Найдя подходящий, он выпрямился и притянул Саманту к себе.
Когда до нее дошли его последние слова, она пристально взглянула в его прищуренные глаза и выпрямилась в полный рост.
– Я не ребенок, – с достоинством сказала она. – Мне восемнадцать лет. Почти.
– Боже, ты даже моложе, чем я предположил. – Он взял камень и резанул по волосам, отхватив больше дюйма выше узла.
– Удача, – ухмыльнулся он, – наматывая на палец оставшуюся на его лохмотьях прядь.
– Удача? – удивилась она. – О чем ты говоришь?
– Индейцы считают удачей, когда снимают очередной скальп. Это вроде трофея.
– Но ты же не снял с меня скальп. Ты только отрезал прядь от моих волос. И вообще, не надо было отрезать так много, – запротестовала она, наблюдая, как он наматывает прядь на пальцы.
Свирепо оскалившись, он поднял брошенный камень и угрожающе шагнул к ней.
Она отступила. Было видно, что она испугалась всерьез. Он засмеялся и отбросил камень подальше.
– Не волнуйся, беби. Я не сделаю тебе больно.
– Я не беби, – топнула ногой Саманта, уперев руки в бедра, презрительно оглядела его с ног до головы. – Сколько же тебе лет, дедуля?
– Двадцать шесть и с каждой минутой я становлюсь все старше и старше, – вздохнул он. – Давай-ка лучше будем устраиваться на ночлег, – он махнул рукой. – Вон там ручеек. Если хочешь, можешь попить и освежиться. А я пока разожгу костер.
Он отвел коня на небольшую лужайку, окруженную огромными валунами и высокими соснами.
Саманта пошла, куда он ее направил, и скоро обнаружила среди камней ручеек. Прозрачные стремительные струи весело прыгали и журчали среди камней. Присев над ручьем, она зачерпнула обеими руками ледяную воду и поднесла ее к губам. Вода была чистой и показалась ей сладкой. Она пила долго и жадно. Потом хорошенько вымыла руки и лицо. Стиснув зубы, опустила ноги в ручей и хорошенько промыла места укусов. Ей показалось, что жар немного спал, кожа на месте укусов не так чесалась и горела меньше. Девушка насухо вытерла ноги пучком травы. Запустив пальцы в волосы, попыталась хоть как-то привести в порядок прическу. Ее шпильки, одна за другой, выпали по дороге. Не могла же она просить Ника останавливаться из-за каждой потерянной шпильки. Почувствовав себя немного бодрее, она вернулась к стоянке. Ник натаскал сухого хвороста и развел небольшой костер. Взглянув на нее, показал на плоский камень, который приспособил вместо скамьи.
– Посиди у огня, обогрейся, – предложил он. – Я скоро вернусь. Не беспокойся.
Саманта наблюдала и удивлялась, как он ходит, грациозно и бесшумно, словно танцор или дикая кошка.
«Да, он индеец».
Присев на скамью, мысленно поблагодарила его за то, что он позаботился о ней. И обрадовано протянула к огню руки. Спустя некоторое время он вернулся с двумя толстыми рыбинами и несколькими зелеными палками. Словно завороженная, она смотрела, как Ник вбил по обеим сторонам костра две рогульки. Нанизал рыбин на заостренный прут и повесил над костром.
– Как ты сумел поймать рыбу? – изумленно спросила она. – У тебя же нет никаких снастей?
– Я щекочу ее, – ответил он.
– Щекочешь? – с сомнением в голосе переспросила Саманта.
– Да. Сажусь у берега и жду. Когда рыба показывает из воды спину, начинаю щекотать ее. Рыбе это очень приятно. И ее можно хватать руками, она прямо сама выпрыгивает из воды, – он весело расхохотался.
Саманта недоверчиво улыбнулась, она не понимала, шутит он или говорит всерьез.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101