Старикан оказался уж слишком любопытным. Ник сощурил глаза.
– Я Ник Макбрайд из Каньон Спрингс, – ответил он. – Ну, а теперь поговорим о Стормах.
Хитрец-старик загадочно посмотрел на Ника.
– У них там были какие-то неприятности, не помню уж точно, какие, – комок слюны чуть не попал на ботинок Ника.
– А ты знаешь точно, где они живут? И что у них произошло? – снова спросил Ник.
Старик настороженно взглянул на него, глаза его забегали.
– Не-а. Это все не мое дело, я, вообще-то, не лезу в чужие дела, парень.
Нику показалось странным, что это сделалось со стариком и его памятью. Как только Ник переступил порог, он стал выпытывать все у него. Или Стормы были какой-то скрытной компашкой, и старик боялся о них говорить. Но он, явно, что-то знал.
– Ты знаешь еще кого-либо, кто бы мог рассказать мне об этой семье?
– Не-е-а, – торговец по-прежнему пялился на Ника. – Иногда очень хорошо знать поменьше, – прошептал он таинственно. И вдруг загоготал так, что у Ника на макушке волосы встали дыбом. Старик заковылял и скрылся в глубине дома.
Ник вышел очень разочарованный и недовольный. Последняя фраза торговца его очень озадачила и привела в замешательство. Что за тайна окутывает семью Сторм? И какое отношение ко всему этому имеет Саманта? Черт возьми, все запутывалось еще больше.
Все, что он знал, – это фамилия Сторм и имя Билли. Ник вздохнул. Он прекрасно понимал, что этого совсем недостаточно, чтобы продолжать поиски.
Что-то у них произошло. Какие-то неприятности. Сжав зубы, Ник вспомнил имя Мэтью. Может, его фамилия была Сторм? Может, он совершил что-то ужасное? У него, кажется, отвратительный характер. Он, явно, не был другом Саманты. В своих ночных кошмарах она боялась его до смерти. Ник нахмурился, вспомнив, как она прижималась к нему, как все ее хрупкое тело тряслось от ужаса. Нет, кто бы ни был Мэтью, он не был ее другом. Может, старикан прав, говоря, что лучше не совать нос в некоторые дела.
Ледяной ветер яростно дул с севера. Давно наступил ноябрь. Скоро пойдет снег, начнется зима. Ник вздохнул, понимая, что поиски Билли, видимо, придется отложить до весны.
Поплотнее запахнув куртку, он направил Скаута к далеким холмам, вершины которых были уже присыпаны снегом. Редкая ледяная крупа срывалась с низко нависшего серого неба.
Он прикрыл глаза, и в памяти сразу же всплыло видение зеленоглазой рыжеволосой колдуньи, обдав его тело волнующим жаром.
До тех пор, пока он не найдет Билли или к Саманте не вернется память, она будет принадлежать ему, только ему. Может быть, успокоиться на этом? Он вдруг улыбнулся. Настроение улучшилось. Он надеялся, что зима будет долгой-долгой. А весна наступит не скоро.
ГЛАВА 12
Саманта старательно чистила гнедого до тех пор, пока его шкура не засияла, словно атласная. Две последние недели она почти все свободное время проводила с ним. Чистила его, разговаривала. Она очень скучала по Нику, а гнедой больше всех напоминал ей о нем. Саманта отложила щетку, полюбовалась делом своих рук.
– Вот какой ты теперь у меня красавец, – улыбнулась она, ласково оглядывая коня.
Он заржал и подтолкнул ее мордой, требуя, чтоб она еще и еще прикасалась к нему нежными, ласковыми руками.
– Какой ты стал баловень, – укоризненно сказала она. – Я тебя совершенно испортила, не правд ли? Противный ты мальчишка.
Он потерся о ее плечо, и она поцеловала его бархатный кос. Вздохнув, Саманта взглянула в сторону холмов. Гнедой так привык к ней, что начал ревновать ее к другим лошадям. Ей хотелось оседлать кобылу и прогуляться верхом на холмы. Но каждый раз, когда она подходила к другой лошади он пронзительно ржал, бил копытами по барьеру и пытался вырваться из загона. Саманта боялась вдруг он повредит себе что-нибудь, и не решалась выезжать.
Глядя в сторону холмов, она все ждала, не покажется ли Ник? Уже три недели, как его нет дома, Дэнни и остальные вернулись вчера ночью. Задумавшись, она гладила голову лошади. И вдруг озорная мысль пришла ей в голову. Она пообещала Нику, что когда-нибудь оседлает гнедого. Почему же не сегодня? Мягко отстранив коня, она подошла к забору и выбралась из загона в дырку. Опечаленный, конь заржал. Ему не хотелось, чтобы она уходила.
– Я скоро вернусь, – пообещала она. – Посмотрим, как ты обрадуешься, когда увидишь меня.
Конь, словно согласился, мотнул головой – вверх, вниз. Саманта засмеялась и пошла к дому. В комнате она переоделась в юбку для верховой езды. Обула высокие ботинки. Натянула жакетку, взяла перчатки. Посмотрела на себя в зеркало.
– Ну, ковбойка, посмотрим, сможешь ли ты выполнить все, что задумала? – надев шляпу, пошла в конюшню за седлом и уздечкой.
Подойдя к загону, снова пролезла в дырку и, тихонько напевая, взнуздала гнедого.
– Вот так будет отлично, – взяв в руки седло, с тревогой посмотрела на коня. Он был слишком высоким, она не смогла поднять седло ему на спину. Вздохнув, она повесила его на забор. Задумалась, глядя на жеребца, что же ей делать.
«Я ведь и раньше пробовала кататься без седла. Только бы не повредить ему что-нибудь».
Саманта огляделась. Вокруг никого не было. Она усмехнулась. Если она сейчас свалится с коня, то, по крайней мере, не будет свидетелей ее позора. Она снова примерилась, сердце ее упало.
– Ты позволишь мне на тебя сесть? – спросила она. Конь стриг ушами, доверчиво поглядывал на нее лиловым глазом.
Выход был только один. Она подвела его к забору. Ей пришлось стать на вторую перекладину, чтобы дотянуться до его спины. Взяв в руки поводья, она ласково ворковала с жеребцом:
– Теперь все будет хорошо. Надеюсь, ты не будешь возражать?
Глубоко вздохнув, она закинула ногу ему на спину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101