Слуги уже начали привыкать к чужеземцу и даже
симпатизировали ему, особенно толстый грубоватый старший повар
Велда. Еще он явно нравился хитрющему мальчишке с волосами как
пакля по имени Глин и поваренку Локи, на лбу у которого
красовалась вмятина от удара ослиного копыта, полученного в
детстве, отчего бедняга был не вполне нормальным.
Зверский аппетит Конана не представлял угрозы никому из
сотрапезников, поскольку в нижней части дома еды всегда
имелось в изобилии, так же как она по-королевски расточалась и
наверху, где проживали господа аристократы. Как обычно, во
время обеда Лидия весело подшучивала над киммерийцем, а он так
же весело завораживал своих слушателей разными героическими
легендами и небылицами о северных великанах и троллях.
Наконец, все разошлись спать, и Конан после недолгого, но
нетерпеливого ожидания в своем закутке, осторожно прокрался к
Лидии... Они обнялись и зашептались, тесно прижимаясь друг к
другу.
-- Даже в Немедии время от времени случается, что девушка
из низших слоев может понравиться благородному господину, и он
возьмет ее себе в жены,-- ворковала Лидия о своих сокровенных
мечтах.-- Вот в некоторых других южных землях правят королевы и
жрицы, и мужчина там должен стараться добиться какого-то
положения. Но у нас, если женщина красива и сильна духом, то
тоже может подняться высоко. Как госпожа Хильда!
-- Да, и удача ей будет сопутствовать до тех пор, пока не
окончится ядом в пироге или ножом в спине,-прошептал в ответ
Конан.
-- Я прислуживаю у барона за столом, Конан,-- продолжала
Лидия, не обращая внимания на его колкость.-- И заметила, что
молодой господин Фавиан заглядывается на меня. Он пылкий юноша
и уже достиг того возраста, в котором можно жениться.
-- Хочу предупредить тебя, что он даже слишком пылкий и к
тому же здорово злоупотребляет вином.
-- Ну и что? -- отозвалась девушка.-- Благородных господ
нельзя судить той же мерой, что простых людей. Звание и
ответственность -- это тяжелая ноша, так что иногда можно и
позволить себе немного лишнего.
-- Ах вот как? Ну если ты так хочешь высоко подняться, то
почему бы тебе тогда не окрутить самого старика? Тут ты уже
попадешь на самую вершину, а Фавиану станешь дорогой
мамочкой,-- Конан приглушенно рассмеялся, но в его тоне
прозвучали нотки цинизма.
-- О нет, Конан! -- совершенно серьезно возразила
Лидия.-Есть одна государственная тайна, правда, она хорошо всем
известна -- Бальдру не нужны женщины. В последней бритунийской
пограничной войне, незадолго до того, как родился Фавиан, барон
получил два тяжелых ранения -- одно в лицо, а другое намного
ниже, вот здесь! -- И рука Лидии тут же выразительно поползла
вниз.-- Что за опасный обычай у немедийских аристократов --
носить юбки! Вот почему он так трясется за Фавиана, как за
последнего отпрыска рода Эйнарсонов.
-- Понятно,-- процедил Конан.
-- Но я понимаю, ты конечно, шутил, когда предложил мне
выйти замуж за барона,-- Лидия нежно коснулась щеки Конана.--
Ведь Бальдр уже старик и скоро выживет из ума, да и внешне он
по сравнению с Фавианом просто урод! А Фавиан красивый, как и
ты... может, даже еще красивее. Как же быть?
Позже, ослабевший от безумных ласк, Конан бесшумно вылез
из жаркой постели. Стараясь не разбудить девушку, он оделся и,
проскользнув через зашторенный дверной проем, прошел в общую
комнату.
Но направлялся он не к своему тюфяку, набитому сеном. Он
прошел через комнату и вышел на кухню, тускло освещенную
красноватыми углями в печи. Подойдя к полуоткрытой двери в
коридор, Конан осторожно выглянул и увидел часового, стоявшего
у стены рядом с дверью, ведущей во двор.
Часовой был в полной форме, включая стальной шлем и кирасу
Солдат переминался с ноги на ногу и скорее всего, чтобы
размяться, должен был бы пройтись по коридору. Конан затаился и
стал ждать.
Вскоре он действительно услышал тяжелые шаги. Часовой
вошел в кухню, обошел ее кругом и повернул обратно. Выбрав
момент, Конан неслышно встал позади него и прошел в коридор.
Тихо и бесшумно киммериец двигался через темные кладовые,
подобно пантере, вышедшей ночью на охоту и пробирающейся через
северные леса в поисках добычи. Добычей Конана должно было
стать то, о чем он не раз слышал в легендах и рассказах
-- огромные сокровища, которые всегда была во всех замках
баронов. Уверенность в том, что часть их достанется ему,
придавала ему решительности и делала его зрение более
острым, а слух более тонким.
Им двигала еще и надежда заранее найти какой-нибудь выход,
чтобы потом, когда понадобится, воспользоваться им. В
Предыдущую ночь он смог пробраться на крышу замка, откуда
увидел шлемы прохаживавшихся по двору часовых, и понял, что
двор охраняется слишком хорошо, чтобы надеяться легко
проскочить через него. Но какой-нибудь выход все-таки должен
быть!
Теперь, пробираясь через темную кладовую, он нащупал
ведущую наверх лестницу, но едва собрался подняться на первую
ступеньку, как наверху скрипнула дверь. Мелькнула полоска
света, и Конан тут же спрятался за корзину для белья. Свет
приближался, и Конан увидел, что источником его были три свечи,
вставленные в канделябр. Звук шагов того, кто спускался по
ступенькам, заставил его пригнуть голову и затаить дыхание. Но
когда свет проплыл мимо него, Конан рискнул выглянуть и увидел
героический профиль барона Бальдра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65