-- Она, должно быть, очень древняя.
-- О, да! -- Лар по-мальчишески улыбнулся Конану, затем
Лидии.
-- Гораздо более древняя, чем города, которые скоро распахнут
перед нами ворота, более древняя, чем человеческая раса
вообще! Древнее, чем эти равнины и холмы, древнее, чем
древние горы, которые рождают эти холмы! Когда первое
создание поднялось из первобытной слизи, наша вера уже была
здесь! И ее сила остается с нами и по сей день!
-- Действительно, древняя вера,-- с видом
заинтересовавшегося слушателя кивнул Конан. Если только он
сможет приставить лезвие к горлу мальчишки, то сможет
использовать его в качестве заложника, чтобы пройти мимо
охраны. Правда, неизвестно, какое этот парень может применить
колдовство.-А ваша религия имеет какие-нибудь храмы?
-- Храмы! -- Лар явно счел вопрос комичным, потому что
разразился таким заливистым смехом, что долго не мог что-нибудь
сказать.-- Действительно, наши древние предшественники оставили
крепости нашей религии в одной южной стране, называемой
Стигия,-- храмы и гробницы. Но вообще, настоящие храмы нашей
веры,-- Он поднял руку и дотронулся до золотого венка, покрутив
его вокруг головы,-они здесь, в наших головах! Поэтому, барон,
храм нашего великого бога таится невидимым в мозгу каждого
смертного. Ты можешь и не помнить, но древние легенды гласят:
змея является родоначальником человека! Много тысячелетий назад
произошла трансформация, но древняя мудрость осталась.
-- Что ты хочешь этим сказать? Что люди были произведены
от змей? Но это же явная чепуха! Где ты научился этим
глупостям?
-- Ты еще многого не понимаешь. Брр, однако сегодня
довольно прохладно.-- Лар помешал огонь железной кочергой, а
его помощники подбросили туда новые охапки хвороста.-- Ты не
понимаешь, почему мы так легко обращаем в свою веру новых
последователей, и почему наша вера неизбежно побеждает везде и
во всем! Какими мы были, такими остались и сейчас. Змеиный
разум дремлет в каждом человеке. Но теперь настало время
пробуждения!
-- Да будь ты проклят вместе со всей своей чертовщиной!
-Разогретый вином и раздраженный речью Лара, Конан вскочил на
ноги и приблизился к мальчишке, стоявшего лицом к огню. В
широкой ладони киммерийца прятался короткий хлебный нож, хотя
Конан еще точно не решил, как именно будет использовать его.--
Слушай, парень, почему ты стоишь так близко к этому аду? Ты
ведь можешь опалить себе штаны...-- Он осекся на полуслове,
потому что в это мгновение произошло что-то необъяснимое. Когда
Лар повернулся к нему, Конан отшатнулся, пораженный переменой,
произошедшей с предводителем змеиного культа. Лар улыбался, но
это была совсем другая улыбка -- от уха до уха и совершенно
беспричинная. Его лицо казалось опаленным и покрытым пузырями,
и его черты стали постепенно видоизменяться на глазах у Конана.
Кожа Лара треснула и с шелестом сползла с лица, обнажив
блестящий внутренний покров, чешуйчатый, мягкий и влажный,
какой бывает у только что родившихся змеенышей. Внутреннее
змеиное тело извивалось, стараясь освободиться от человеческой
оболочки. Коснувшись судорожным движением своей головы, Лар
сорвал остатки человеческой кожи и волос руками, которые уже
начали превращаться в конечности рептилии. Изо рта высунулся
длинный раздвоенный язык, выплюнувший розовые остатки своего
человеческого предшественника.
Воздух огласил пронзительный крик Лидии, не выдержавшей
кошмарного зрелища. Конан отбросил в сторону свой короткий
бесполезный нож и схватил длинную раскаленную кочергу. Описывая
в воздухе сверкающие круги, кочерга обрушивалась на голову
новорожденной гадины, превращая ее в жуткое месиво,
продолжавшее шипеть и брызгаться со сверхъестественной яростью.
В это мгновение один из охранников змеиного жреца, бывший
охотник, бросился на Конана, злобно оскалив острые клыки.
Получив по ним удар кочергой, он не устоял на ногах и рухнул
прямо в огонь, не издав ни единого звука. Услышав позади себя
тяжелые шаги, Конан обернулся и увидел второго охранника,
который почему-то вдруг странно зашатался.
За его спиной стояла Лидия, приняв боевую стойку, странно
несоответствующую ее роскошному наряду придворной дамы, со
своим длинным кривым ножом, который она вонзила в плечо бывшего
кузнеца. Ранение не было смертельным, но здоровенный охранник
почему-то мгновенно сник и, опустившись сначала на колени,
тяжело рухнул затем лицом в землю.
Удивленно взглянув на неподвижное тело, Конан перевел
взгляд на Лидию.
-- Лезвие было отравлено? -- спросил он. Опустив залитое
слезами лицо, Лидия отрицательно покачала головой.-- Тогда
смерть раба произошла из-за смерти его хозяина. Будем
надеяться, что и другие змеепоклонники последуют этому примеру.
Конан взглянул на останки бывшего змеиного пророка,
которые все еще шипели и пенились, но в них уже нельзя было
распознать ни одной знакомой черты -- ни человека, ни рептилии.
Внезапно в этом месиве что-то зашевелилось, и в следующее
мгновение маленький блестящий головастик, извиваясь, выполз
оттуда и попытался ускользнуть в траву, но Конан молниеносно
вдавил его в землю раскаленной кочергой, превратив гаденыша в
обуглившуюся головешку.
-- Не так просто расправиться с этими змеями, никогда не
знаешь, что они могут выкинуть еще,-- сказал Конан, обняв
дрожавшую Лидию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65