Тайн у меня и без этого хватает. Не может их сфотографировать при солнечном свете – пусть фотографирует хоть в заброшенной шахте. Проблемы «Цинга» меня не волнуют.
– Ну и какая из тебя дуэнья? – хмыкнул он.
– Отвратительная. – И я развела руками, давая понять, что совесть меня не мучит. – Никогда не мечтала о карьере гувернантки. Не обучена.
– Это все равно что работать со съемочной группой на отдыхе, – возмутился Майк. – Актеров увозят куда-нибудь подальше от дома, селят в гостиницу, и они начинают вести себя так, будто их привычной жизни больше не существует, и все. Что они творят! Совершенно не думают о последствиях. Раз им не надо спать в собственных постелях, их уже ничто не держит – эти дряни превращаются в диких зверей, вырвавшихся из клеток. Это похоже на массовый приступ истерии.
– Но дикие звери, в отличие от манекенщиц, ведут себя вполне предсказуемо, – продолжила я. – А Париж – это даже не тихая, спокойная клетка. Думаю, даже если случится худшее из возможного, перед показом они все-таки объявятся. – Я испытывала какое-то извращенное наслаждение, рисуя происходящее в самом черном цвете и делая вид, будто меня не волнует судьба моих подопечных. Терпеть не могу, когда меня называют «дуэньей».
– Ну и пошли они к черту! – сказал он с отвращением и сменил тему:
– Может, пойдем куда-нибудь перекусим?
– Почему бы и нет? Здесь или где-нибудь еще?
– Мне надо выбраться из этого проклятого отеля, иначе я задохнусь. Давай пойдем погуляем и по дороге съедим по сандвичу. Может, на часок и в Лувр заглянем. Надо же сделать хоть что-нибудь полезное.
– Идет. На самом деле я сама хотела затащить сегодня Эйприл в Лувр.
– Я в Париже был уже раз двадцать, а туда так и не заглядывал. Все время что-то мешало.
– Пойду возьму пальто. Встретимся здесь.
– Не забудь надеть туфли поудобнее, – мрачно предупредил он.
Идя к себе в номер, я размышляла о невероятной галантности, с которой он пригласил меня на прогулку. Ленч со мной – да, видно, Майку Аарону совсем сегодня не везет. Почему я согласилась – ума не приложу, наверное, потому, что мне самой совершенно нечем заняться. В гардеробной я случайно взглянула в зеркало. Господи, ну зачем я себя обманываю! Вид у меня – как у старшеклассницы, которая собирается на первое свидание.
Я с ужасом смотрела на свое отражение. С ужасом и… волнением. Как же мне надоело быть старушкой Фрэнки, добропорядочной дуэньей двадцати семи лет! Как собаку назовете, так она и… Нет уж, спасибо!
А сегодня я разволновалась не из-за нынешнего Майка Аарона, типа с дурным характером и дурными манерами, нет, я просто представила себя четырнадцатилетней девчонкой, которая все отдала бы за прогулку с Майком по Парижу. Часто ли людям представляется возможность осуществить детскую мечту? Ну же, Фрэнки, тебе просто необходимо передохнуть!
Я быстро просмотрела свой гардероб и остановилась на черном свитере и черных обтягивающих брюках. Получилось довольно сурово. И, кажется, я смотрелась чересчур тонкой, если, конечно, это возможно. Надо уравновесить все прической. Хорошо, что вчера я вымыла голову!
И я вытащила черепаховые шпильки, которыми были заколоты волосы. Может, Джастин права, и я зря не пользуюсь преимуществами, данными мне самой природой. Наверное, даже сама Марта Грэм одобрила бы сейчас мой вид. Она умела использовать свои волосы в танцах! Верблюжье пальто на красной подкладке нараспашку, красный шарф, мои любимые черные сапоги на низком каблуке – и я готова! Результат потрясающий, но во всем наряде нет ничего специального, нарочитого. Еще минут десять я красила глаза – и я уже похожа на опасную искусительницу, хотя, кажется, я только и сделала, что оделась подобающим для прогулки образом.
Выйдя из лифта, я, незаметно покачивая бедрами (это мог бы понять только опытный учитель танцев), направилась к Майку. Он меня не узнал.
– Ну что, идем? – спросила я.
– Фрэнки?
– Извини, что я задержалась. Звонила Габриэль, и мне пришлось лгать напропалую.
– Фрэнки!
Я взглянула на него весело и чуть свысока, словно он был моим младшим братишкой.
– Ты что-то забыл?
– А? – Он никак не мог оправиться от потрясения.
Все-таки мужчины такие примитивные создания!
– Я спросила, не забыл ли ты чего-нибудь, – терпеливо повторила я, натягивая перчатки и тщательно разглаживая каждый палец, совсем как Марлен Дитрих.
– Нет, нет, я – ничего. – Мы вышли из отеля, и у меня появилось сильное подозрение (а в таких вещах я редко ошибаюсь), что от ярлыка «дуэнья» я избавилась раз и навсегда. Даже если собаку назвали не правильно, раз в год у нее бывает ее день, а сегодняшний день – точно мой!
– Куда отправимся? – спросил Майк, когда мы оказались на улице.
– Давай спустимся по рю Бийяр к реке, – предложила я. – Так мы сократим путь и пройдемся вдоль Сены.
– Ты неплохо знаешь Париж.
– Я часто бывала здесь со своим первым мужем, – нагло солгала я, идя как можно быстрее, хотя это и трудно, когда в голове у тебя звучит вальс.
– С первым мужем? – переспросил он с любопытством. – Я его знаю?
– Слим Келли.
– Спортивный журналист? – В голосе его слышалось уважение.
Интересно, ну почему мужчины реагируют так, что все их мыслительные процессы так легко просчитать? Моим мужем мог быть Тед Коппель, но это не вызвало бы такого фурора, как имя Слима, живой легенды журналистики, о чем он сам никогда не уставал мне напоминать.
– Угу.
– Слим Келли был твоим первым мужем, а кто же второй?
– Я с ним еще не встретилась. Но, поскольку я развелась только год назад, надежда на эту встречу у меня еще осталась.
– А как насчет третьего?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109