Я это только сейчас осознал, что про Бербазу
вспомнил я, про Маршала вспомнил, а про Землю... Выходит, занимаясь
спасательными операциями и государственным делами в этой дыре, где все
наперекосяк, которую кто-то сотворил и кинул на произвол судьбы, позабыл я
родину свою?
- Не знаю, - говорю. - Может, уж и обаборигенился. Да и зачем
спрашивать? Сам все скоро увижу.
Говорю я это веселым и беззаботным голосом - Андрей мне не сват, не
брат и ему о моих раздумьях знать необязательно. Однако тот меня
расшифровывает, улыбается вежливо - дескать, дело личное, и на этом обмен
мнениями окончен. А у меня в голове мысли всякие бродят нерадующие: если я
и вправду принялся забывать о Земле-матушке, это значит, что не только на
внешнем моем виде Восточный подарок сказывается. Таскать в себе скрытую
силу - штука не всегда безопасная даже для тех, кто родился и вырос на Эа,
неотлучно в активных полях пребываючи, а со мною - так вообще эксперимент
уникальный, а вот чем он закончится?
Это все я так думаю, а сам пока что комплекс к отплытию готовлю. Но
поскольку отвлеченные размышления никогда не доводят до добра, "Анарлаан"
оказывается развернутым к берегу носом и посаженым на песок. Брык называет
меня непонятным словом, и усилиями всей команды моя оплошность
исправляется, даже Анлен плот пихает с решительным видом - в общем-то,
ничего, молодец девчонка. Андрей залезает на палубу последним, ворчит,
что, мол, время потеряли, и отпихивает веслом что-то вроде
полу-затонувшего комка перекати-поля. А похоже, я этот комок уже разок от
нас отцеплял... Стоп. Отцеплял, тот же пучок.
- Брык, - говорю я по-русски, а он удивленно глядит, весь подобрался
при звуках родной речи. Я дальше веду: - Тот пучок дерьма, что Андрей
отцепил, под надзор возьми, но виду не подавай, и ты, Андрюша, тоже, если
он на твоей стороне окажется.
Ар да Чисимет бровью не ведут - знают, что если Алек по-своему
говорит, значит, надо, чтоб непонятно было ушам присутствующим. Ларбо -
дурень! - собирается встрять, выяснить, в чем суть, но в дело вступает
Анлен. Она себе соорудила - иного слова не подберешь - нечто типа
купальника и летнего платья одновременно. В отдельных его частях я узнаю
рукава от аровского парадного плаща и кусок брыковой безрукавки с надписью
"GELIOMACHEXPORT" поперек груди. Остальные части туалета узнать нет ни
необходимости, ни возможности. Ларбо, само собой, забывает все вопросы и
принимается выражать восхищение, а Анлен чуть заметно мне подмигивает -
оказывается, она еще и соображать умеет!
Итак, я, Ларбо и Анлен сидят рядком на носу, удим рыбу. Поплавок
скачет на волнах, как привязанный кузнечик. Брык орудует веслом, и Андрей
орудует веслом, а Чисимет и Ар без ложных угрызений совести лежат и
посапывают под навесом. Через несколько десятков минут этой идиллии Брык
сообщает по-русски веселым голосом:
- А пучок-то травы опять под перемычку занесло.
Я ржу, как будто он чего шутить изволил. Ларбо, наконец-то, понял,
что дело нечисто, сидит, молчит. Я выжидаю еще некоторое время, а потом -
ах, какая досада - у меня леску с поплавком уносит под настил. Я с
грустным видом снимаю часть палубы и принимаюсь распутывать снасть, а
потом, улучив момент, вцепляюсь пальцами в этот комок. Он оказывается
ожиданно живым, но не очень ожиданно тяжелым - это не трава, а волосы, а
под ними и голова, и тело с руками-ногами и прочими принадлежностями.
Помянутые руки и ноги принимаются баламутить воду, но я это прекращаю
коротким ударом по уху, еще одним - в макушку. Пока новый гость осознает,
что он и где он, мы с Брыком тащим его наверх и в четыре руки вяжем вдоль
и поперек.
Ну, вот. Можно и рассмотреть нашего гостя - уж больно дохлый он
какой-то, росту не больше метра будет, и вообще, на среднеземельского
невысоклика похож. Но если у тех и морда толстая, и сами по себе они
плотненькие, то этот жилистый, худой, и не оглоушь я его сразу, долго бы
возиться пришлось.
- Судя по всему, это и есть тот самый хаттлинг, - Чисимет говорит, а
Ар добавляет:
- Честно говоря, я не знаю, почему ты, Алек, не хочешь в качестве
презента в Мульмугу какого-нибудь пленника преподнести.
- Ладно, Ар, тебе и карты в руки, я тоже передумал. Оставляем.
Я вправду передумал, презент так презент. Кстати, он - презент - уже
в себя пришел: лежит, глазами поводит, но молчит. В разговорчивое
состояние его привести оказывается проще, нежели прежнего, но толку от
этого мало - хаттлинг знает не больше предыдущего языка. Кстати, тот,
прежний, быстро свой отряд нашел, и предводитель послал хаттлинга за
"плавучим островом" приглядеть. За шпиона вступается Анлен - ему неудобно
и жестко лежать, ладно, пусть заботится, мне все равно, лишь бы не сбежал.
Для предотвращения инцидентов Чисимет проводит следующие мероприятия:
обертывает руки тряпицей, чтоб пальчики где не надо не бегали, а также
привязывает к ноге якорь от лодки - пусть теперь бежит, я бы не решился. В
процессе обустройства пленника обнаруживается у него на боку деревянная
фляжка. Чисимет ее встряхивает, затем нюхает горлышко, и я нюхаю - тянет
спиртом. Ору:
- А эти ребята долбануть не дураки были!
Андрей лезет к нам, с явным удовольствием втягивает воздух, затем
крякает: мол, хороша, - и собирается высказаться, но от выражения восторга
его отвлекает короткий посвист, и в баклажку втыкается стрела с ярким
оперением, чуть не выбив емкость из рук.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131