.. Да, я вижу, что пришел слишком поздно. А другие, кого
смерть моего повелителя огорчит меньше, переубедили его. Если я не могу
помешать им, выслушайте меня напоследок, повелитель! Один из тех, кто
знает вас и беспрекословно вам повинуется, должен остаться в Эдорасе.
Поручите это верному слуге. Пусть ваш советник Грима сохранит здесь все до
вашего возвращения - и, клянусь, мы можем его увидеть, хотя для мудрых
надежда на это слабая.
Эомер засмеялся.
- А если эта просьба не избавит вас от участия в войне,
благороднейший Змеиный Язык, - сказал он, - какое почетное поручение вы
себе попросите? Тащить мешок с едой в горы - если кто-нибудь доверит его
вам?
- Нет, Эомер, вы не вполне поняли мастера Змеиного Языка, - сказал
Гэндальф, устремляя на того свой проницательный взгляд. - он храбр и
хитер. Даже сейчас он ведет игру с опасностью. Он уже заставил меня
потратить несколько часов моего драгоценного времени. - вниз, змея! -
добавил он внезапно страшным голосом. - вниз, на живот! Давно ли купил
тебя Саруман? Какая тебе обещана награда? Когда все будут мертвы, ты
получишь свою часть сокровищ и женщину, которую пожелаешь. Давно ты уже
смотришь на нее из-под прикрытых век и следишь за нею.
Эомер выхватил меч.
- Я знал это, - пробормотал он. - Из-за этого я хотел убить его,
забыв закон этого зала. Но есть и другие причины...
Он сделал шаг вперед, но Гэндальф остановил его.
- Эовин сейчас в безопасности, - сказал он. - Но ты, Змеиный Язык,
уже сделал, что мог, для своего истинного хозяина. Ты заслужил награду. Но
Саруман склонен забывать свои обещания. Советую тебе быстро направиться к
нему и напомнить о себе, пока он не забыл твоей верной службы.
- Ты лжешь, - сказал Змеиный Язык.
- Это слово слишком часто и легко выходит из твоих уст, - сказал
Гэндальф. - Я не лгу. Смотрите, Теоден, на эту змею. Вы не можете ни взять
его с собой, ни оставить его здесь. Лучше всего было бы его убить. Но
когда-то он ведь был человеком и по-своему служил вам. Дайте ему лошадь, и
пусть он немедленно уезжает, куда хочет. По его выбору вы сможете судить о
нем.
- Ты слышал, Змеиный Язык? - спросил Теоден. - Вот тебе на выбор:
либо ты отправляешься со мной на войну и пусть битва покажет, кто из нас
прав, либо уходи, куда хочешь. Но в этом случае, если мы снова встретимся,
я не буду таким милосердным.
Змеиный Язык медленно встал. Он посмотрел на всех полуприкрытыми
глазами. Последним он взглянул в лицо Теодену и открыл рот, как бы
собираясь что-то сказать. И тут он выдал себя. Руки его задвигались. Глаза
засверкали. Такая злоба была в них, что люди отступили от него. Он оскалил
зубы, потом со свистящим дыханием сплюнул под ноги королю, наклонившись на
один бок, двинулся вниз по лестнице.
- За ним! - приказал Теоден. - Проследите за тем, что-бы он никому не
причинил вреда, но самого его не задерживайте. Дайте ему лошадь, если он
захочет.
- И если какая-нибудь понесет его, - добавил Эомер.
Один из стражников побежал вниз по лестнице. Другой подошел к
источнику у подножья террасы и набрал в шлем воды. Ею он начисто вымыл
камни, оскверненные ядовитым языком.
- А теперь, гости мои дорогие, идемте! - сказал Теоден. - Идемте и
подкрепитесь, поскольку позволяет время.
Они прошли обратно в большой зал. В городе внизу слышались крики
глашатаев и звуки боевых рогов. Король должен был выехать, как только
жители города и живущие поблизости от него вооружаться и соберутся.
За королевский стол сели Эомер и четверо гостей, была здесь и леди
Эовин. Они ели и пили торопливо. Все молчали, пока Теоден расспрашивал
Гэндальфа о Сарумане.
- Кто может знать, как далеко зашло его предательство? - сказал
Гэндальф. - Он не всегда был злым. Раньше я не сомневался в том, что он
друг Рохана; и даже когда сердце его становилось холоднее, он считал вас
полезными для себя. Но он уже давно замыслил вашу гибель, нося маску
дружбы, пока он не подготовился. В эти годы задача Змеиного Языка была
легкой, и все, что вы делали, быстро становилось известным в Изенгарде:
ведь ваша земля открыта, и чужеземцы приходили и уходили из нее. А шепот
Змеиного Языка звучал в ваших ушах, отравляя ваши мысли, охлаждая сердце,
ослабляя мускулы; остальные видели это, но не могли ничего сделать, потому
что вы не хотели с ним расстаться.
Но когда я бежал и предупредил вас, для тех, кто хотел видеть, маска
была сорвана. После этого игра Змеиного Языка стала опасной, но он делал
все, чтобы задержать вас, чтобы не дать вам собрать свои силы. Он
действовал хитро: использовал слабости людей или раздувал их страхи, как
подсказывали обстоятельства. Разве вы не помните, как он настойчиво
советовал, чтобы ни один человек не был избавлен от охоты на диких гусей
на севере, в то время как истинная опасность находилась на востоке? И он
убедил вас запретить Эомеру преследовать вторгнувшихся орков. Если бы
Эомер не нарушил приказ Змеиного Языка, высказанный вашими устами, орки
уже достигли бы Изенгарда, приведя с собой пленников. Это, конечно, была
бы не та добыча, которой больше всего жаждет Саруман, но это члены моего
товарищества, участники тайного дела, о котором даже с вами, повелитель, я
не могу говорить открыто. Страшно подумать, что пришлось бы им испытать и
что мог бы узнать Саруман, нам на погибель!
- Я восхищен Эомером, - сказал Теоден. - Правдивое сердце может
обладать упрямым языком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141