Выехав на опушку леса, Леголас остановился и с сожалением
оглянулся. Потом издал неожиданный возглас.
- Там глаза! - сказал он. - Глаза, глядящие из тени под деревьями. Я
никогда не видел таких глаз.
Остальные, удивленные его возгласом, остановились и оглянулись;
Леголас собирался уже двинуться назад.
- Нет, нет! - воскликнул Гимли. - Делайте что хотите в вашем безумии,
но раньше уж спустите меня с этой лошади. Я не желаю видеть никаких глаз!
- Стойте, Леголас Зеленолист! - сказал Гэндальф. - Не возвращайтесь в
лес, еще не время.
Еще не успел он закончить, как из деревьев выступили три странные
фигуры. Они были не ниже троллей: двенадцать и больше футов ростом. Их
сильные тела, крепкие, как у молодых деревьев, были одеты во что-то серое
и коричневое. Руки и ноги у них были длинные, со множеством пальцев;
волосы у них были неподвижны, бороды - серо-зеленые, как мох. Они
пристально смотрели на север. Неожиданно они поднесли свои длинные руки ко
рту и послали звенящий возглас, чистый, как звук рога, но более
музыкальный и варьирующийся. На их возглас ответили; повернувшись,
всадники увидели, что по траве движутся другие создания того же рода. Они
быстро шли с севера, идя цепочкой, как журавли в полете; но их огромные
шаги позволяли им двигаться быстрее журавлей в полете. Всадники громко
воскликнули в удивлении и некоторые положили руки на рукояти мечей.
- В оружии нет необходимости, - сказал Гэндальф. - Это всего лишь
пастухи. Они не враги. Мы их в сущности даже не интересуем.
Казалось, так оно и есть: пока он говорил, высокие существа вошли в
лес, даже не взглянув в сторону всадников, и исчезли в нем.
- Пастухи! - сказал Теоден. - Где же их стада? Кто они, Гэндальф?
Ведь ясно, что, по крайней мере для вас, они не незнакомы.
- Они пастухи деревьев, - ответил Гэндальф. - Давно ли вы слышали о
них сказки у костра? Многие дети в нашей стране смогли бы ответить на ваш
вопрос. Вы видели энтов, о король, энтов из леса Фэнгорн, который на вашем
языке называется Энтвуд. Вы думали, что это название дано лишь по прихоти
фантазии? Нет, Теоден, это вы для них лишь случайный персонаж: все годы от
Эорла Юного до Теодена Старого для них лишь незаметный промежуток, а все
деяния вашего дома касаются и интересуют их весьма мало.
Король помолчал.
- Энты! - сказал он наконец. - В тени легенд я, кажется, немного
начинаю понимать чудо деревьев. Я дожил до того, чтобы увидеть странные
дни. Долго мы ухаживали за своими лошадьми, строили наши дома, работали
нашими инструментами или скакали на помощь войскам Минас Тирита. И это мы
называли жизнью людей, жизнью мира. Мы мало беспокоились о том, что лежит
за границами нашей земли. У нас были песни об этих существах, но мы
позабыли их, оставив только детям, как безобидный обычай. А теперь песни
ожили, пришли к нам и ходят живые под солнцем.
- Вы должны радоваться, король Теоден, - сказал Гэндальф. - Не только
маленькая жизнь людей теперь в опасности, но также и жизнь существ,
которых вы считали персонажами легенд. У вас есть союзники, хотя вы о них
можете и не знать.
- Но я должен и печалиться, - возразил Теоден. - Ибо счастье на войне
изменчиво, и не может ли получиться так, что многое прекрасное и
удивительное уйдет далеко за пределы Средиземья?
- Может быть, - сказал Гэндальф. - Невозможно полностью ликвидировать
зло, нанесенное Сауроном, как невозможно сделать так, как будто его и не
было. На такие дни мы осуждены. Продолжим наш путь!
Отряд повернул от лощины и леса и двинулся к броду. Леголас неохотно
последовал за другими. Солнце село, но когда они выехали из тени холмов и
посмотрели на запад, в сторону прохода Рохана, они увидели, что небо еще
красное. Вокруг сгущалась тьма и летело множество чернокрылых птиц.
Некоторые из них с мрачными криками пролетали над головами всадников,
возвращаясь к своим гнездам в скалах.
- Пожиратели падали нашли себе занятие на поле битвы, - констатировал
Эомер.
Они ехали теперь медленно в сгущающейся темноте. Медленно восходила
луна, приближавшаяся к полнолунию, и в ее холодном серебряном свете
травянистая равнина вздымалась и опускалась, как море. Проехав около
четырех часов от разветвления дорог они приблизились к бродам. Длинные
склоны быстро спускались к реке, текущей в своем каменистом русле между
высокими, заросшими травой берегами. Ветер донес до них волчий вой.
Всадники ехали с тяжелыми сердцами, вспоминая многих людей, павших в этих
местах.
Дорога углубилась в лощину, где по обеим сторонам возвышались
поросшие травой насыпи, и подошла к реке. Здесь в дно реки было уложено
несколько плоских камней, и между ними пролегал брод для лошадей, который
вел с берега к крошечному островку посредине реки. Всадники взглянули на
реку и увидели странную картину: они ожидали увидеть быстро текущую воду и
услышать ее журчание, но все было тихо. Русло реки было сухим - голая
галька и серый песок.
- Что случилось с этим опасным местом? - спросил Эомер. - Какая
болезнь поразила реку? Много прекрасных вещей уничтожил Саруман. Неужели и
источники Изена тоже?
- Кажется, что так, - ответил Гэндальф.
- Увы! - заметил Теоден. - Должны ли мы пересечь эту полосу, где
пожиратели падали поглотили так много добрых всадников из Рохана?
- Таков наш путь, - сказал Гэндальф. - Жаль погибших людей; но волки
гор не пожирают их. Они пируют над телами своих друзей орков - такова
дружба этих племен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141