Вселенная снова
существовала.
Кокотта не была мстительной. Она не таила обиды на человеческие
существа, не выполнявшие свой долг и не поклонявшиеся ей, - на тех, из-за
небрежения которых она так долго пребывала в спячке. Они навлекли духовную
порчу на самих себя, что уже являлось достаточным наказанием, а кроме
того, они вообще ее не занимали. В любом случае, их уже не было на свете,
а она не станет утруждать себя их оживлением ради мести. Значение имело не
прошлое, а будущее - золотое время изобилия и радости для всех, время
святости и щедрых жертв, плодоносящих лоз и открытых сердец. Кокотта
вернулась в мир, и теперь должна начаться Эпоха Совершенства. Кокотта
требовательна, но щедра, она ревнива и взыскательна, но беспредельна в
своем величии. Если ее будут правильно кормить, она простит всех.
А питание ей было крайне необходимо. После столь долгого поста в ней
проснулся чудовищный аппетит. Пора разом покончить с этим голодом большим
славным куском плоти и жира с волокнами, кровью, костями и мозгом. Теперь
она будет вознаграждена за долгие годы безвестности, и когда ее
потребности будут удовлетворены, мир обновятся, возродясь в славе и вечном
блеске.
Кокотта была само добросердечие. Ей ничего не требовалось, кроме
покоя и радости, доброты и изобилия, почтительности, обожания и еды. Когда
голод утолен, ее равновесие ничем нельзя поколебать, и, по-видимому, нет
оснований страшиться каких-либо лишений - повсюду ее окружали тела, и
многие из них довольно упитанны. Крупнее всех был огромный, неприметно
одетый человек, смотревший на нее с обожанием, но Кокотта почему-то
понимала, что его нельзя есть сразу. Пока такой приверженец может быть
использован иначе. Так же необходимо ей то тощее созданьице, чьи молитвы
пробудили ее. Если он сумел это сделать, его вера велика, и он достоин
права служить ей.
Она - это власть, это слава, вечная, неизменная, единственная
реальность. И она очень голодна.
В знак готовности принять вознесенные жертвы Кокотта распахнула
настежь свои свинцовые двери...

Когда переплетенные и разветвляющиеся стержни и провода, венчавшие
напоминающий гроб силуэт Кокотты, начали гудеть и вибрировать, Бирс Валёр
почувствовал, что дыхание его учащается. Когда внезапным светом засияли
стеклянные диски с расходящимися лучами, у него отвисла челюсть, а
маленькие глазки полезли на лоб. А когда наконец с грохотом распахнулись
массивные двери, Бирс буквально пал на колени, преисполненный благоговения
и невыразимой радости.
Она открылась наконец, целиком явила ему себя! Бирс стоял на коленях
в нескольких футах от подножия машины, и ничто не мешало ему полностью
обозреть ее огромное пустое нутро. И само чрево, и двери в него были
утыканы стальными шипами с налипшей грязью и засохшими наростами. Каждый
шип заканчивался коническим устройством с отверстиями, бороздками и
шарнирами. Не вполне ясна была цель этих приспособлений, если только они
не являлись простыми украшениями. Что же до самих шипов, то в их
назначении сомневаться не приходилось, и сердце Бирса забилось в
восхищении. Он чувствовал, что способен угадать волю Кокотты и без
обращения к чарам. Его переполняло стремление служить ей, завоевав тем
самым ее благоволение, а возможно, и любовь.
Ее терзали муки многовекового голода. Она хотела человеческой плоти,
и немедленным побуждением Бирса было отдать ей кузена Улуара, который
свалился в изнеможении на полу у ее подножия. Он выполнил свою задачу и
теперь не нужен. Бирс и раньше-то невысоко ставил своего кузена - слабого,
унылого, вечно напуганного, похожего на второе издание старого зануды
дядюшки Хорла. Да, Улуар - явный кандидат на роль жертвы, но все же...
оставался шанс, что Уисс этого не одобрит. Может быть, у него есть еще
какие-то планы относительно брата - Уисса понять нелегко. Поэтому Бирс
передумал, и его мутноватые глазки обшарили подвал в поисках других жертв.
Но взгляд всюду натыкался на народогвардейцев, явно для этой цели не
подходящих.
Бирс стоял в замешательстве. Толковое решение не приходило в голову,
но ведь каким-то образом он обязан выполнить требования Кокотты, иначе
получится, что он подвел ее. Довольно долго он пребывал в неподвижности,
скрестив большие руки на груди, наморщив в размышлении лоб.

Задача, которая казалась неразрешимой Бирсу Валёру, не представляла
для Уисса никаких трудностей. В "Гробнице" содержалось шесть в высшей
степени подходящих жертв - приговоренных к смерти нирьенистов. Их казнь
откладывалась неделями в ожидании возрождения Кокотты, на чьи еще
непроверенные возможности он возлагал свои надежды. Теперь она наконец
пробудилась, и пора было подвергнуть ее способности испытанию. И вот
первого из приговоренных втайне ото всех перевели из камеры "Гробницы" в
подвал Арсенала.
Пленника - бывшего депутата Мударда от провинции Фабек - привели
четыре охранника. На глазах его была повязка, руки связаны за спиной. Он
шел, наклонив вперед голову, пытаясь что-нибудь расслышать. Внезапно
повязка была сорвана с его глаз, и Мудард, моргая, растерянно осмотрелся.
Он находился в хорошо освещенном помещении без окон, где было много
народогвардейцев в коричнево-красной форме. Среди солдат стояло несколько
штатских, в одном из которых Мудард распознал костлявую фигуру Уисса
в'Алёра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285