– Черт меня побери!
Ругательство, неожиданно прозвучавшее из уст отца, немало удивило Хэма. Обычно Найт неукоснительно следовал всем предписаниям Библии и никогда не нарушал ни одной из ее заповедей. Одно лишь упоминание Господа всуе он считал едва ли не тяжким преступлением. Он никогда не богохульствовал. По-видимому, потрясение оказалось слишком велико. Непонятно почему, Хэм тоже нервничал.
Светловолосая незнакомка, которую он впервые увидел в день похорон матери у могилы Тома Хилла, сидела на мраморном памятнике Сайрусу Найту и его жене. Сидела, свесив длинные стройные ноги, перелистывая страницы какой-то толстой книжки.
Нат одним глотком допил сидр, швырнул стакан в угол кухни. Сверкающие осколки хрусталя заблестели на полу, как кусочки льда. Он поднялся на ноги, тяжелыми шагами направился к задней двери.
– Давай-ка разберемся с этой паршивкой, сын.
Хэм, спотыкаясь, последовал за отцом через двор, к кладбищу. Перешагнул через невысокую живую изгородь, отделявшую кладбище от остальных владений Найтов.
Девушка их заметила. Хэм отчаянно надеялся, что она убежит, но она не двинулась с места. Лишь захлопнула свою книгу и смотрела на них с улыбкой, открывавшей маленькие, белые, не очень ровные зубы. Пряди ее длинных светлых волос трепетали на ветру, временами закрывая лицо.
Когда Нат перешагнул через низкую металлическую ограду, девушка грациозно поднялась с места. На секунду ее короткая юбка поднялась еще выше на бедрах.
– Добрый день, – произнесла она низким, несвойственным женщинам здешних мест голосом.
Она стояла очень прямо, прижимая к себе большую книгу. От этого грудь ее еще резче выделялась под вязаным шерстяным платьем, вселяя в Хэма почти благоговейный ужас. В последнее время он часто видел нечто подобное в своих постыдных снах, однако никак не ожидал увидеть наяву. Сейчас он боялся, что собственное тело его выдаст. С пылающим лицом он перевел взгляд на свежую могилу матери, вернулся к мучительным мыслям о том, что это дорогое существо лежит сейчас под землей, заключенное в клетку гроба, обреченное на гниение. Эти мысли оказались мощным противоядием против порывов живой плоти, которые в последнее время мучили его все чаще и сильнее.
Резкий голос отца вернул Хэма к действительности. Резкий, но не настолько суровый, насколько следовало ожидать в ответ на странный поступок девушки.
– Что вы здесь делаете, мисс?
Ее зеленые глаза едва достигали уровня груди Ната, однако страха в них не было.
– Я пришла навестить могилу отца.
Нат уперся мощными кулаками в бедра и хмыкнул.
– В таком случае вы перепутали участок. Вы оскверняете могилу моих предков.
Девушка в изумлении приподняла брови.
– Вы сердитесь из-за того, что я сидела здесь и читала?! Вы в самом деле считаете, что мертвым не все равно?
– Мне не все равно.
Однако на этот раз осуждение прозвучало не слишком убедительно. Казалось, Нат уже не так уверен в себе. Почти в нерешительности стоял он на ветру, развевавшем его волосы и бороду.
Девушка неожиданно рассмеялась звонким, беззаботным смехом:
– Знаете, а вы похожи на короля Лира.
Нат нахмурил брови:
– На короля Лира? А кто это такой? Вы дерзите, мисс!
– Нет-нет, что вы! Король Лир – это персонаж из пьесы. – Она протянула ему свою толстую книгу. – Благородный человек, настоящий король.
Нат с сыном прочли название: «Полное собрание сочинений Уильяма Шекспира».
– Неужели вы никогда не слышали об Уильяме Шекспире? – поразилась девушка.
– Я слышал, в школе, – быстро ответил Хэм. – Я читал «Короля Лира».
Девушка обернулась к Нату:
– Ну вот, видите? Спросите его, и он вам скажет, что это комплимент.
– Я не очень-то большой книгочей, – неловко произнес Нат. – Читаю только Хорошую книгу, Библию.
Она снова рассмеялась, на этот раз высоким, сухим смехом, растаявшим в воздухе, как пар. Такой смех совсем не вяжется с ее голосом, подумал Хэм.
– Хорошую книгу… – Она снова прижала Шекспира к груди. – А я читаю самую лучшую книгу.
– Вы дерзкая девчонка.
Она потупилась.
– Прошу прощения. Я не хотела никого обидеть. Просто… это единственная книга, которая у меня есть. Вообще единственное, что у меня есть. – Она оглядела участок с могилой Тома Хилла. – Да еще вот этот клочок земли.
Нет, эта девушка положительно приводила Ната в смущение.
– Вы имеете в виду кладбищенский участок?
Глаза ее стали тусклыми.
– Перед смертью отец оставил мне эту книгу и документы на участок. Все это мне вручили месяц назад в сиротском приюте, перед тем как выпустить на волю.
Хэм ощутил настоящую физическую боль, как будто сам пережил то, что довелось испытать незнакомке. Он понял, что влюбился.
Даже Нат не остался равнодушным.
– Вы совсем одна?
Хэм никогда в жизни не слышал, чтобы отец говорил таким мягким голосом.
– Одна.
– Но вы же, наверное, с кем-то живете. Такая молоденькая девушка…
– Я снимаю комнату в Клинтоне. Больше мне некуда было идти, поэтому после приюта я вернулась сюда. Мои корни здесь… лежат в этой земле.
Нат в недоумении покачал головой:
– В наши дни не часто встретишь такую верность памяти умерших предков. Вы достойны восхищения, мисс.
– О нет, это совсем не то, что вы думаете. Я вернулась из-за этого клочка земли. Он мой! Пусть маленький, но мой, собственный. Единственное, что привязывает меня к этой планете. «Ничто не принадлежит нам, кроме смерти и земли, покрывающей наши кости». Можете представить – это сказал король!
– И, наверняка это из вашей книги.
На изборожденном морщинами лице Ната появилось подобие улыбки, чего Хэм не видел со дня болезни матери, а может быть, и дольше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128