Со всей нежностью иголки, загнанной ему под ногти.
Гнев его бушевал, но Дункан подавил его. Нужно думать о главной цели. Он вернулся, чтобы доказать свою невиновность, а не оплакивать старые измены.
– Я сказал тебе «прощай», – буркнул он. – Что еще ты хотела услышать?
– Очень многое, если бы ты дал мне такую возможность, – негромко отозвалась Джинни. – Но ты так поспешно счел меня виноватой!
– Так помоги отыскать правду, – потребовал он. – Расскажи то, что знаешь.
Их взгляды встретились. На какой-то миг Дункану показалось, что она дрогнула, но Джинни тут же покачала головой:
– Не могу.
Лицо Дункана потемнело. Какая-то часть его всегда думала, не ошибся ли он тогда. Но молчание Джинни выглядело красноречивым.
– Надо понимать – не хочешь?
Она пожала плечами – к чему отрицать правду? – и снова уставилась на него.
– Десять лет – долгий срок. Ты построил свою жизнь, утолив честолюбие. – Она показала на его доспехи. – Заработал богатство и славу. Невозможно пройти мимо казарм, чтобы не услышать что-нибудь новенькое о подвигах Черного Горца и его людей. Ты получил все, о чем мечтал. Так зачем возвращаться, вскрывать старые раны и рисковать тем, что можешь снова скоро потерять?
Значит, она о нем слышала. Почему-то Дункану стало очень приятно. Да, он утолил честолюбие. И некоторое время думал, что получил все, о чем мечтал.
– Что такое богатство или репутация без свободы? А в ссылке ее нет. Мой дом – горы Шотландии. И здесь я буду жить… или умру.
Джинни молча посмотрела ему в глаза долгим взглядом – как будто поняла, повернулась и вышла, оставив его одного.
Одного… Он привык к этому, даже предпочитал, но быть одному какое-то время не то же самое, что жить в одиночестве долгие годы. Снова увидев Джинни, он вспомнил, в чем разница.
Дункан добился всего, чего хотел, и даже больше, но вот какой ценой… После Джинни он никогда больше не хотел жениться, не хотел иметь семью и твердо верил, что в его жизни нет места домашним радостям. И ни разу не встретил женщину, которая заставила бы его передумать.
В груди внезапно заболело, но эта боль не имела никакого отношения к его ране. Дункан тяжело дышал и гадал, какой могла бы стать его жизнь, сложись все по-другому. Не окажись они с любимой по разные стороны баррикад.
Глава 11
Утро пришло и ушло, и только тогда Дункан пошевелился с тяжелой после сна головой. Если бы не боль в животе и не потребность облегчиться, он мог бы проспать весь день.
Он чувствовал себя ужасно.
Если и существует удачное место для выстрела, пуля Джинни нашла именно его, миновав смертельные участки. И все-таки она причинила ущерба больше, чем первое время казалось.
Правда, не настолько, чтобы приковать его к постели. Нужно отыскать Коналла и Лейфа и велеть им осмотреться, оценить обстановку, раз уж они оказались здесь. Его людям, иностранцам, никакая опасность не угрожает, а вот Дункан знал, что ему нужно быть осторожным. Всегда существует вероятность, что его кто-нибудь узнает.
Ему нельзя оставаться здесь даже лишний день, но он понимал, что глупо уезжать вот так, не осмотревшись. Совсем немного, и он поправится достаточно, чтобы продолжить путь.
Дункан медленно встал – он здорово ослабел от потери крови. Ему пришлось ухватиться за кроватную спинку, чтобы не упасть. Слабость раздражала его, но Дункану пришлось затратить немало усилий, пока он умывался и приводил себя в порядок с помощью воды в тазике и салфеток.
Он потер подбородок. Двухдневная щетина уже чесалась, и он хотел позвать служанку, чтобы та принесла ему бритву и мыло, как вдруг почувствовал странное щекотание в затылке.
За ним наблюдают.
Дункан замер и полуобернулся, почти уверенный, что это Джинни. Но никого не увидел.
– Кто здесь?
Тишина.
Дункан окинул взглядом комнату, отмечая подробности, которые ускользнули от него вчера. Шкаф слева от двери, окно напротив кровати, стол, стул и маленькая кровать. Сундук для одежды, мяч из свиного мочевого пузыря в углу, Изогнутая палка для игры с мячом, деревянный меч, ракушки, нанизанные на бечевку, и несколько книг.
Детская комната.
Сердце его замерло, когда Дункан услышал шорох из-за двери.
– Можешь выходить, – сказал он. – Я знаю, что ты здесь.
Напрягшись каждым мускулом, собравшись с силами, Дункан ждал, но ничто не могло подготовить его к тому, что он увидел. К потрясению, постигшему его при виде маленькой девочки, шагнувшей из своего укрытия за дверью. Красивой малышки с темно-рыжими волосами, личиком, как у феи, изящными алыми губками и огромными глазами.
Она была очаровательна. Миниатюрная копия своей матери, за исключением голубых глаз и россыпи веснушек вокруг носа. Значит, у Джинни есть ребенок.
– Как тебя зовут? – спросил он, поняв, что нужно что-то сказать.
Девочка закусила губу, и Дункан ощутил, как в груди его что-то растопилось.
– Элен, – ответила девочка. – Элен Гордон, – уже храбрее добавила она. – Но все называют меня Элла. – Она наморщила носик, шаря глазами поверх головы Дункана. – Ты очень высокий. Выше, чем мой папа – а он был самым высоким мужчиной в Шотландском нагорье, – похвасталась она с изрядной долей детской гордости. – Ты задеваешь головой за балки, когда ходишь?
– Теперь уже меньше, – признался Дункан, растерявшись от внезапного поворота беседы. – Я научился пригибаться. – Тут он строго посмотрел на девочку, сообразив, что она просто уводит разговор в сторону. – А почему ты за мной шпионила, мистрис Элен?
Она выпрямилась, оскорбившись из-за такого предположения.
– Я не шпионила. Мне просто интересно. – Очевидно, между этими понятиями имеется какая-то разница.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95