Сняв с Вильмы
туфли, Кирби написал короткую записку.
"Ты здесь в безопасности. Я вернусь как только смогу. Никого не
впускай, не выходи из комнаты и никому не звони ни при каких
обстоятельствах. Закрой дверь на цепочку. Я постучу сначала пять раз, а
после паузы еще трижды. Кирби Винтер".
Забрав ключ от комнаты, Кирби тщательно запер дверь. Возле торгового
центра он притормозил и, подойдя к телефону-автомату, позвонил в полицию.
Кто-то, сообщил он, пытается вломиться с заднего хода в дом
два-дробь-десять по улице Сансет. Веллерли, владелец дома, в настоящее
время находится в отъезде.
Едва Кирби стали задавать вопросы, он повесил трубку.
Было без четверти четыре. Кирби направил машину на юг, в сторону
Майами. Он понимал, что потратил слишком много времени на свое
освобождение. Когда он находился в красном мире, время останавливалось, и
тогда, если что-то нехорошее происходило с Бонни Ли, это тоже
прекращалось. Но каждую минуту реальности он переживал как личную вину.
При одной мысли о том, что сейчас могут с ней делать, ему отчаянно
захотелось остановить время и пройти весь путь пешком. Силы его, однако,
не были безграничны. Солнце почти зашло. Он обязан появиться в бухте до
наступления темноты! Нельзя допустить, чтобы день закончился прежде, чем
он проникнет на яхту. Нет уверенности, что он сможет разглядеть что-либо в
темноте, в сумраке красного мира.
В отчаянной спешке он и не заметил, как женщина, ехавшая впереди,
неожиданно нажала на тормоз. Взвизгнула резина колес, автомобиль Кирби
ударился в задний бампер ее роскошного серого "Континенталя". Пока
ошеломленный Кирби пытался понять, что произошло, женщина в ярости,
размахивая руками и крича, выскочила из машины. Она уже была рядом, дверца
его автомобиля распахнулась. Справа от себя он увидел полицейского,
спешащего к ним.
Кирби схватил часы и остановил шум и движение. Потребовалось немалое
волевое усилие, чтобы крепко утвердить в голове, что торопиться теперь нет
никакой нужды. Столкновение произошло на средней полосе трехрядного шоссе,
ведущего на юг. Вокруг застыли машины. Кирби вышел на дорогу и огляделся.
В соседнем автомобиле с откидным верхом сидел за рулем невысокий человек.
Чуть обернувшись через левое плечо, он смотрел на столкнувшиеся машины, на
женщину, замершую в очередном вопле. Кирби вытащил коротышку из его
автомобиля и отбуксировал к своему "Седану". Работа эта выходила у него
теперь гораздо лучше: сказывался опыт. Устроенный за рулем "Седана",
незнакомец по-прежнему смотрел назад через левое плечо. Чем большая
поднимется неразбериха, тем легче будет скрыться, невольно рассмеявшись
про себя, подумал Кирби и натянул свою бейсбольную кепку на голову
коротышки, а сам нахлобучил его шляпу. Напоследок он вынул пистолет из
кобуры подбегающего полицейского, вложил в его руки разгневанной женщины,
направил дуло вверх и надавил на спусковой крючок. Сев за руль
освободившейся машины с откидным верхом, Кирби привел мир в движение.
Женщина выстрелила в воздух, опустила руку и уставилась на пистолет.
Полицейский бросился к ней, хватаясь за пустую кобуру. Коротышка повернул
голову, с изумлением оглядел столкнувшиеся машины, полицейского, женщину с
пистолетом, выскочил из "Седана" и бросился бежать. Загорелся зеленый
свет, и Кирби помчался дальше на юг, в полной уверенности, что в этой
истории вряд ли когда-нибудь окончательно разберутся.
Немного не доезжая до бухты, в последних лучах заходящего солнца
Кирби остановил машину у обочины, торопливо пресек движение времени и,
скинув туфли, засунул их под рубашку. Сняв темные очки, он пошел по
направлению к морю. Двигаться среди розовых неподвижных фигур было все
равно, что гулять по мертвому саду, украшенному статуями. Иногда в спешке,
Кирби задевал некоторые из них. Они стояли застывшие и нереальные. Мужчина
разжигал трубку. Пламя казалось сделанным из розовой латуни. Женщина
выпустила сигаретный дым изо рта. Дым неподвижно висел в воздухе, как
странный полупрозрачный пластиковый плюмаж.
Кирби подошел к центральному причалу. Легкая, окрашенная розоватыми
лучами заката зыбь замерла, как расплавленный свинец, застывший и
отполированный.
"Глорианна" стояла у причала. Она оказалась совсем не такой большой,
как Кирби предполагал - футов восемьдесят в длину, не больше. Лысый,
усатый детина стоял на палубе и, сворачивая в бухту толстый торс, смотрел
в сторону города, когда его настигло красное безмолвие. Каюты занимали
значительную часть "Глорианны". Изящной яхта не выглядела, но имела
высокую надводную часть и достаточную ширину, чтобы спокойно чувствовать
себя в открытом море. Кирби по сходням поднялся на борт. Яхта содержалась
в образцовом порядке: нигде ни соринки. Во всем сказывалось богатство
хозяев. Кирби прошелся по палубе, но ничего интересного для себя здесь не
обнаружил. Иллюминаторы были задраены, и он решил, что всюду в каютах
установлены кондиционеры. Он попытался спуститься вниз, но не смог открыть
ни одной двери: в красном мире масса его собственного тела оказалась
слишком мала по сравнению с массой застывших в неподвижности предметов. Он
становился мышью, которая пытается открыть холодильник. Тогда, определив,
какая дверь скорее всего ведет к жилым каютам, Кирби вернулся в реальный
мир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82