Даже не пошевелился. Ройал медленно поднялся к нам.
— Отойдите от этого пистолета,— приказал он.— Оба. Мы отошли. Ройал поднял оружие, отступил в сторону и кивнул мне, чтобы я шел вперед. Не знаю, о чем он думал; с такой миной можно было с равным успехом наблюдать листопад. Он больше не сказал ни слова и даже не взглянул на руку Валентино.
В библиотеке нас встретили генерал, Виланд и Ларри. Генерал, казалось, за эти тридцать шесть часов еще больше поседел. Может, мне это только мерещилось, в это утро все выглядело хуже, чем накануне. Виланд — элегантный, свежевыбритый, как всегда, улыбающийся, в прекрасно сшитом темно-сером костюме, белой рубашке и красном галстуке. Он смотрелся как на картинке. Ларри с бледным лицом и вытаращенными глазами наркомана беспокойно дергался за столом, но не был таким нервным, как обычно. Он тоже улыбался, наверное, недавно позавтракал хорошей порцией героина.
— Добрый день, Талбот,— приветствовал меня Виланд. В наше время солидные преступники предпочитают вежливость и хорошие манеры дракам и ругани. Это, кстати, и лучше оплачивается.— Ройал, что там был за шум?
— Грантер.— Ройал равнодушно бросил взгляд в сторону Валентино, который как раз входил, сунув левую руку подмышку и постанывая от боли.— Он слишком досаждал Талботу, а Талбот этого очень не любит.
— Убирайся отсюда со своими завываниями! — сухо сказал Виланд. Истинно добрый самаритянин! — А ты, Талбот, с утра слишком энергичный и сердитый?
На этот раз он не стал ломать комедию, будто генерал здесь главный. Или хотя бы имеет равный со всеми голос в своем собственном доме. Рутвин спокойно стоял позади всех с отрешенным видом. В нем было даже что-то трагическое. Но не исключено, что этот трагизм лишь плод моего воображения. Возможно, я совершенно ошибался в генерале, ошибался просто убийственно.
— Где Яблонский? — спросил я.
— Яблонский? — Виланд лениво приподнял бровь, ни один киноактер не сделал бы этого лучше! — Зачем тебе Яблонский?
— Он мой приятель,— ответил я.— Где он?
— Сдается мне, что-то ты много хочешь знать, Талбот!— Он бросил на меня долгий изучающий взгляд, что совсем мне не понравилось.— Где-то я уже видел тебя, Талбот. И генерал тоже. Кого-то ты мне сильно напоминаешь.
— Утенка Дональда.— Я понял, сейчас надо быть особенно осторожным.— Где он?
— Уехал. Смылся с семьюдесятью тысячами долларов. «Смылся» было зацепкой, но я пропустил это мимо ушей.
— Где он?
— Ты начинаешь быть назойливым, дружок.— Он щелкнул пальцами.— Ларри, телеграмму.
Ларри взял со стола какие-то бумаги, вручил их Ви-ланду и снова начал метаться по комнате.
— Генерал и я — очень осторожные люди, Талбот,— продолжил Виланд.— Кое-кто даже мог бы назвать нас подозрительными. Впрочем, это одно и то же. Мы проверяли тебя. Проверяли в Англии, Голландии и Венесуэле,
Он помахал бумагами:
— Эти мы получили сегодня утром. В них говорится, что ты тот, за кого себя выдаешь. Ты один из лучших в Европе специалистов в области спасательных и подводных работ. Что ж, мы можем беспрепятственно пользоваться твоими услугами. А значит, Яблонский нам больше не нужен. Сегодня утром мы разрешили ему уехать вместе с чеком. Он сказал, что собирается совершить путешествие по Европе.
Виланд говорил спокойно, убедительно, абсолютно искренне и мог бы уговорить даже святого Петра, чтобы тот впустил его в рай. Я напустил на лицо такое выражение, которое, по моему мнению, мог иметь святой Петр, давший себя уговорить, а потом сказал слова, которые наверняка не позволил бы себе произнести святой Петр, и закончил ревом:
— Гнусный лжец и мошенник!
— Яблонский? — Он снова пустил в ход свою штучку с поднятием брови.
— Да, Яблонский. Подумать только, а я-то слушал этого лжеца и предателя! И как только я мог ему поверить! А ведь он обещал мне...
— Ну, так что же он тебе обещал? — мягко спросил Виланд.
— Теперь это уже не имеет значения,— пробормотал я.— Он считал, что его увольнение из полиции было подстроено. Ему казалось, по крайней мере, он так говорил, что сможет это доказать, если получит разрешение расследовать деятельность нескольких полицейских и доступ к полицейской картотеке.
Я снова выругался!
— Подумать только, и я ему поверил!
— Не отклоняйся от темы, Талбот,— резко перебил меня Виланд. Теперь он действительно смотрел на меня очень внимательно.— Дальше.
— Он считал, что сможет получить разрешение и при этом воспользоваться моей помощью, а взамен поможет мне. Он потратил два часа на то, чтобы вспомнить старый шифр, а потом сочинил телеграмму в ФБР с обещанием
предоставить много интересных подробностей о генерале Рутвине, если получит доступ к какой-то картотеке. А я, идиот, поверил, что он говорит искренне!
— Может быть, ты помнишь фамилию адресата?
— Нет, забыл.
— Тебе лучше вспомнить, Талбот. Возможно, этим ты приобретешь кое-что очень ценное для тебя... собственную жизнь.
Я бесстрастно поглядел на него, а потом уставился в пол. Наконец, ответил, не поднимая глаз:
— Куртин, Кертин... точно, Кертин, Д. С. Кертин.
— Он предлагал тебе свободу взамен выполнения его условий?
— Точно.
— Талбот, минуту назад ты спас себе жизнь. Конечно, я спас себе жизнь Виланд не уточнил, как
долго позволит мне пользоваться столь ценным приобретением. Возможно, двадцать четыре часа, а возможно, и того меньше. Все зависело от того, как я буду работать. Но мне уже было все равно. Удовольствие, с которым я наступил на руку Валентино, было ничто по сравнению с чувством, охватившим меня сейчас. Они купились на мою сказочку, поверили безоговорочно!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73