Но самый гениальный принадлежал Яблонскому. Он решил, что с нашей стороны будет очень любезным предоставить вам батискаф и позволить закончить дело.
Виланд тихо выругался, медленно окинул взглядом Рой-ала и снова уставился на меня:
— Так значит..? — начал он вопросительно.
— Все было запланировано заранее,— устало сказал я. Мой длинный рассказ не доставлял мне никакого удовольствия.— Французский и британский военный флот проводили испытания батискафа в Лионском заливе, но охотно согласились продолжить их здесь. Мы позаботились, чтобы им предшествовала шумная реклама преимуществ батискафа, чтобы самый последний идиот понял, насколько он подходит для тихой, незаметной операции по подъему затонувших сокровищ. Мы знали, что появление «Темтрис» — лишь вопрос времени, так и случилось. Батискаф мы оставили в удобном, безлюдном месте. Однако перед этим так над ним поработали, что никто, кроме меня и электрика, который изменил схему, не смог бы его использовать. Поэтому тебе требовался человек, разбирающийся в батискафе, не так ли, Виланд? И разве не было счастливым стечением обстоятельств мое появление, причем в самый подходящий момент? Кстати говоря, что скажут наши друзья буровики и инженер-нефтяник, когда узнают, что целых три месяца бурили в трех километрах от места, указанного геологами? Догадываюсь, ты и Брайсон подделали координаты на картах, чтобы оказаться поближе к сокровищам, но в нескольких километрах от месторождения нефти. Они просверлят дыру до Индийского океана, но не найдут никакой нефти!
— Этот номер у тебя не пройдет! — в бешенстве заорал Виланд.— Клянусь, ты не будешь...
— Заткнись! — презрительно оборвал я его.— Заткнись, не то поверну одну ручку, потом другую и через минуту вы будете стоять на коленях и умолять сохранить вам жизнь, как это было пять минут назад.
Будь их воля, они убили бы меня на месте, наблюдая,как я издыхаю в невероятных мучениях, и слезы радости оросили бы их щеки. До сих пор с ними так никто не разговаривал, они не знали, что отвечать, как себя вести: ведь их жизнь все время находилась в моих руках. Немного подумав, Виланд откинулся назад на сиденье и усмехнулся. Его мозг начинал действовать нормально.
— Я подозреваю, Талбот, ты вынашиваешь мысль выдать нас в руки правосудия. Я прав? — Не получив ответа, он добавил:— Если это так, я изменю свое мнение о тебе. Для такого шустрого фараона ты, Талбот, исключительно слеп в одном деле. Я уверен, тебе не захочется отвечать за смерть двух невинных людей.
— О чем ты говоришь? — медленно спросил я.
— Я говорю о генерале.— Виланд бросил на Ройала взгляд триумфатора, взгляд, в котором уже не было страха.— О генерале Рутвине, его жене и младшей дочери. Надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду, Талбот?
— Что общего у жены генерала с...?
— О господи! А я уж думал, мы пропали! — с облегчением воскликнул Виланд.— Ты слепой глупец! Разве тебе ни разу не приходило в голову, каким образом мы заставили генерала сотрудничать с нами? Ты ни разу не задумался, почему он позволил нам пользоваться своей яхтой, буровой платформой и всем остальным?
— Я думал, что...
— Думал! — передразнил он меня.— Старый Рутвин вынужден был нам помогать, он знал, что от этого зависит жизнь его жены и младшей дочери.
— Жены и младшей дочери? Но ведь они в разводе. Генерал и его жена. Я читал об этом.
— Конечно, конечно, читал.— Виланд забыл о своем недавнем страхе и теперь выглядел почти беззаботным.— Сотни миллионов других тоже об этом читали. Генерал постарался, чтобы эта история приобрела огласку. Они обе наши заложницы, Талбот. Мы прячем их в безопасном месте, и они останутся там до тех пор, пока мы закончим здесь. В противном случае...
— Вы их... похитили?
— Наконец дошло! — съязвил Виланд.— Конечно, похитили.
— Ты и Ройал?
— Я и Ройал.
— И ты признаешься? Похищение... но законам штата за это грозит смертная казнь. Ты признался добровольно, без принуждения. Так?
— Так. Почему бы и не признаться? — храбрился Ви-ланд, но чувствовал себя не в своей тарелке.— Будет лучше, если ты забудешь о полиции и о своем желании выдать нас. А может, ты вообразил, что поднимешь нас отсюда и вывезешь на берег раньше, чем тебя разрежут на мелкие кусочки? Боюсь, ты рехнулся, Талбот.
— Жена и дочь генерала,— размышлял я вслух, как бы не слыша его слов.— Неплохо придумано. В конце концов ты отпустил бы их, ничего другого тебе не оставалось. Если бы ты попытался что-то с ними сделать, возник бы скандал, почище дела Линдберга. С другой стороны, ты знал, что генерал впоследствии ничего предпринимать не будет, не имея против тебя никаких доказательств. К тому же в рукаве у тебя козырный туз — Ройал. Пока Ройал гуляет на свободе, генерал не отважится даже пикнуть. Вся операция обошлась бы ему, наверное, в миллион, но для него это мелочь, по сравнению с жизнью жены и дочери. Идеальная выдумка.
— Конечно. Все козыри у меня в руках.
— Да,— рассеянно ответил я.— И каждый день, ровно в полдень ты посылаешь зашифрованную телеграмму, используя генеральский личный код, своим цепным псам, стерегущим миссис Рутвин и Джейн. Видишь, Виланд, я даже знаю имя дочери. Если в течение двадцати четырех часов телеграмма не придет, твои люди должны перевести заложниц в другое место, более безопасное. Боюсь, Атланта оказалась не очень безопасной.
Лицо Виланда стало серым, руки снова начали трястись. Я услышал его сдавленный шепот:
— Что ты сказал?
— Я догадался об этом двадцать четыре часа назад,— объяснил я.— Вначале мы были слепы. Несколько недель контролировали все международные телеграммы, отправляемые из Марбл-Спрингс, забыв о внутренних.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73