Приветствую.
Отвечая на твой запрос относительно человека, именуемого Трифиллием, коего ты направил в качестве посла ко двору моего доброго, миролюбивого и великодушного владыки Шарбараза, наместника Бога на земле и любимца Четырех Пророков, я вынужден по поручению моего могущественного суверена сообщить тебе, что вышеозначенный Трифиллий подвергнут наказанию за совершенно нетерпимые дерзость и высокомерие, после чего выслан из Машиза и заключен в тюрьму, где ему предоставлена возможность поразмыслить о безрассудстве своего преступного поведения".
На этом послание заканчивалось. Маниакис некоторое время разглядывал лист пергамента, пытаясь осознать смысл написанного.
— Нет, он не мог так поступить! — воскликнул он наконец, обращаясь в пространство.
— Величайший? — полувопросительно проговорил вестник, не имевший ни малейшего понятия, о чем говорит Автократор.
— Он не мог так поступить, — пояснил Маниакис. — Не мог Сабрац бросить моего посла в тюрьму лишь за то, что тот не угодил ему своими речами. — Если бы сам Маниакис руководствовался подобными соображениями, Маундиох сидел бы за решеткой до скончания веков. — Это нарушение всех законов, — продолжил он, — согласно которым происходит цивилизованный обмен посольствами.
— Сабрацу на это наплевать, — неожиданно проговорил вестник. — Во-первых, он проклятый вероломный макуранец. Во-вторых, он пока одерживает верх в войне. Кто сейчас может помешать Сабрацу поступать так, как его левая нога захочет?
Маниакис удивленно взглянул на гонца, но ничего не сказал. Парень совершенно прав. Сейчас никто не в состоянии помешать Шарбаразу поступать, как ему заблагорассудится. Автократору пришлось мысленно согласиться, что он лишен какой-либо возможности настоять на своем.
— Будет ли ответ, величайший? — спросил вестник.
— О да, клянусь благим и премудрым! Будет. — Маниакис окунул перо в чернила и принялся писать на листе пергамента, который он собирался использовать для указа об увеличении расходов на восстановление стен Имброса, — на случай, если Этзилий, получив очередную дань, все же нарушит перемирие.
"Маниакис Автократор —
Макуранскому генералу Абиварду.
Приветствую.
Я встревожен и потрясен известием о том, что Шарбараз, Царь Царей, столь открыто пренебрег международными законами, заключив в тюрьму моего посла, высокочтимого Трифиллия, и требую его немедленного освобождения. Я также требую, чтобы мой посол получил соответствующую компенсацию за грубое насилие, коему подвергся, и настаиваю на его немедленном возвращении в Видесс, где он сможет восстановить силы после перенесенных им тяжких лишений. Твоей личной вины в происшедшем я не вижу. Передай cue послание твоему суверену, дабы он смог со всей возможной поспешностью восстановить справедливость”.
Велев Камеасу принести сургуч, он сам запечатал послание, прежде чем вручить его вестнику.
— Один Фос ведает, будет ли от этого польза, — сказал Автократор. — Но, клянусь Фосом, получится совсем скверно, если я не стану протестовать.
Когда гонец удалился, Маниакис принялся осыпать Абиварда проклятиями. Ведь если бы не настоятельные советы генерала, Автократор никогда бы не послал Трифиллия для переговоров с Шарбаразом. В тот момент он предполагал, что Шарбараз заинтересован в получении дани от Видессии, а потому не причинит вреда послу.
Но Царь Царей и так уже неплохо поживился. Зачем ему дань, когда он имеет возможность почти безнаказанно грабить западные провинции? Маниакис в бешенстве топнул ногой. Лучше бы Курикий и Трифиллий никогда не появлялись в Каставале! Если бы они остались в Видессе, Нифона сейчас была бы жива; к тому же вряд ли империя даже под управлением Генесия была бы сейчас в худшем состоянии, чем под его, Маниакиса, управлением. А он бы жил-поживал на далекой Калаврии вместе с любовницей и незаконнорожденным сыном и не нес никакой ответственности за бедственное положение своей родины.
— Что ж, кому-то суждено разжигать костры, а кому-то — тушить их, — немного успокоившись, проговорил он вслух, хотя рядом никого не было. — Генесий устроил самый настоящий пожар, мне же необходимо найти способ залить его водой.
Он уселся в кресло и задумался. Вообще-то на сегодняшний день дела обстояли лучше, чем год назад. Тогда он попытался сразиться с макуранцами в открытую. Не получилось — в тот момент Видессия была, да и сейчас оставалась, в состоянии слишком большого хаоса. Теперь он испробует новый способ. Трудно сказать, насколько хорошо сработает стратегия набегов и кинжальных уколов, но во всяком случае она принесет больше пользы, чем лобовая атака с недостаточными силами. Если повезет, он заставит Абиварда изрядно поумерить прыть, а ведь очень долго макуранцы хозяйничали в западных провинциях без помех.
— Даже если такая стратегия окажется удачной, войну с ее помощью не выиграть, — пробормотал себе под нос Автократор.
Да, он мог серьезно беспокоить макуранцев, но принудить таким образом Абиварда вывести войска с видессийских земель нельзя. А на то, чтобы действовать иначе, у империи сейчас не хватало сил.
Глава 11
Маниакис сунул свиток пергамента под нос Цикасту, жалея, что у него под рукой нет того кожаного футляра, в котором это послание доставили в Видесс, — тогда можно было бы врезать мрачному генералу эти футляром по ушам.
— Прочти, высокочтимый Цикаст. Теперь ты убедился?
Цикаст не спеша развернул свиток, внимательно прочитал.
— Всегда приятно получать добрые вести, величайший, — проговорил он вежливо, но равнодушно, чем взбесил Маниакиса, — боюсь только, что захват нескольких повозок из обоза макуранцев к западу от Амориона — недостаточный повод, чтобы просить Агатия объявить день благодарения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177