— Тогда среда, — растягивая гласные, проговорила Констанция.— Я думаю, мы и так встретимся, даже не договариваясь заранее, — наконец подытожил Эмиль де Мориво, поправляя парик.Музыкант все так же меланхолично перебирал струны, словно неслышал разговор любовников. Констанция пыталась перехватить взгляд Эмиля, но тот упорно отворачивал голову.— Скажи мне, — попросила Констанция, — у тебя есть кто-нибудь еще?Немного помявшись, Эмиль промямлил:— Нет, ты одна. Почему ты вдруг об этом спрашиваешь?— Ты какой-то странный сегодня.— Что ж, иногда бывает, много дел, много забот…— Ты даже не хочешь, Эмиль, назвать день нашей встречи.— Я не могу этого сделать, потому что не свободен как ты, — Эмиль впервые за этот день пристально посмотрел на Констанцию, как бы желая запомнить ее надолго такой, обнаженной, лежащей на кровати.Констанция инстинктивно отпрянула от этого взгляда и прикрылась простыней.— Ты чего-то боишься?— Нет, ведь мы никогда не говорили, что любим друг друга.— Ты о чем?— Я не желала бы, чтобы ты встречался со мной из жалости, — сказала мадемуазель Аламбер.— А разве я давал повод для таких подозрений?— Нет, Эмиль, но согласись, ты сегодня очень странный.— Извини меня, если я чем-то не угодил тебе. Но меньше всего яхотел бы тебя обидеть.— Попрощайся со мной, — попросила Констанция. Эмиль подошел к кровати, склонился над ней и поцеловал Констанцию в губы. Это был странный поцелуй, какой-то отстраненный и холодный.Хотя в общем-то, в отношениях Констанции и Эмиля никогда не было жара любви.— Ты что-то скрываешь от меня? — спросила Констанция, обнимая Эмиля за шею и не давая ему подняться.Но по тому, как Эмиль поторопился с ответом, Констанция поняла, он в самом деле не все говорит ей.— Почему ты не хочешь быть со мной откровенным?— Не знаю, что это взбрело тебе в голову, — Эмиль взял женскиезапястья в свои пальцы и освободился от объятий.Он подошел к слепому музыканту и бросил внутрь гитары несколько монет. А затем, даже не удосужившись провести того до выхода, бросился из комнаты.Музыкант, еще не поняв, что произошло, некоторое время стоялв растерянности, а потом посчитал за лучшее вновь взяться за струны.Констанция лежала и впитывала в себя чудесные звуки грустноймузыки.«Ну почему все так глупо получилось? Почему я чего-то требую от Эмиля? Ведь мы ничем не обязаны друг Лругу, ведь каждая наша встреча вполне может быть последней. Не буду же я страдать из-за этого!»Но она тут же поймала себя на мысли о том, что волна протеста поднимается в ее душе. Она вспомнила один из уроков виконта Лабрюйера. Анри учил ее, что всегда нужно бросать первой, иначе потом придется страдать.А сейчас Констанция понимала, Эмиль почти что бросил ее, во всяком случае, если он не придет ни завтра, ни послезавтра, ни потом, она окажется брошенной.— Я этого не допущу, — поклялась себе Констанция, сжимая в руке как спасительную соломинку сверкающий медальон с огромной жемчужиной.И если металл был холодным на ощупь, то жемчужина словно согревала ее озябшие пальцы.В комнату осторожно вошла Шарлотта. Она, не скрывая своего удивления, смотрела на музыканта и лишь только потом сообразила, что он слепой. Правда, девушка и так ничего бы не стала спрашиватьу своей госпожи, но это мимолетное удивление не скрылось от злых глаз Констанции.— Ты хочешь мне что-то сказать, Шарлотта?— Мадемуазель, мне показалось, вы меня звали, — соврала Шарлотта, ей просто хотелось утешить свою госпожу, ведь она видела, с каким искаженным злобой лицом выбежал из дому шевалье де Мориво.— Нет, ты можешь быть свободна, Шарлотта, я останусь здесь и проведу в этой постели остаток ночи. А ты, — попросила она Шарлотту, — проводи этого музыканта до ворот. А если нужно, дай ему в провожатые кого-нибудь из слуг мужчин.Констанция говорила так, словно музыкант ее не слышал. Но после того, что случилось, ей даже не хотелось смотреть в сторону слепого юноши. Ей казалось, что подернутые белесой пеленой глаза все-таки зрячие, ее позор не ускользнул от взгляда постороннего.— Хорошо, мадемуазель.Шарлотта взяла под локоть музыканта, вывела его в коридор, помогла ему завернуть гитару.Он вышел из дому с гордо поднятой головой. ГЛАВА 10 Констанция Аламбер заснула только к утру. Она о многом передумала, пока лучи рассвета позолотили росписи на потолке комнаты, где она находилась. И лишь когда золотое солнце показалось на крыше соседних домов, Констанция заснула.Шарлотте не довелось в этот день прилечь, она готовила наряд своей госпожи к визиту в дом баронессы Дюамель. И лишь после полудня служанка рискнула разбудить Констанцию, ведь оставалось всего пара часов до назначенного времени.Констанция чувствовала себя немного разбитой и уставшей. Сказался трудный разговор с Эмилем де Мориво, ведь женщина, понимала, не все так хорошо, как ей хотелось бы, и Эмиль что-то отнее скрывает. Но что именно, Констанция не могла понять.Она покорно отдала себя в руки служанки-эфиопки, и та принялась колдовать над ее нарядами, над прическами.Наконец, все было в порядке. Констанция стояла перед зеркалом, а Шарлотта в паре шагов от нее. На темнокожем лице девушки сияла счастливая улыбка. Она смогла угодить Констанции и та осталась довольна ею.Часы в гостиной пробили четыре, и Констанция спохватилась.— Боже мой, мы должны уже быть у баронессы Дюамель!Но Шарлотта напомнила ей:— Но вы всегда опаздываете, к этому уже привыкли.— Сегодня не тот случай, — отрезала Констанция, — ведь я обещала присматривать за Колеттой, а сегодня прием устроен в ее честь. Хороша же опекунша, если девочка останется одна!Шарлотта, судя по ее лицу, не видела особой необходимости в присутствии Констанции на этом приеме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77