На пороге, беспокойно теребя свою плохонькую шляпу, края которой и без того уже были порядком истрепаны, топтался садовник. О профессии Грейвза неизменно свидетельствовал весь его облик: от запачканных землей пальцев и морщинистой желтоватой кожи, задубевшей из-за многолетних капризов погоды до испачканных травой панталон и вымазанных в грязи ботинок.
- Гм, кажется, я действительно заснула, - пробормотала Кэтрин, вытирая уголки губ.
- Я тоже притомился сегодня, - хмыкнул садовник, - но ради доброго дела.
Кэтрин протерла глаза и спросила:
- Чем я могу вам помочь?
- Я просто хотел известить вас, что уже прополол огород.
Перед глазами Кэтрин неожиданно мелькнул огурец-переросток. Щеки девушки зарделись. Кашлянув в кулак, она постаралась овладеть собой. Весь день она пыталась выбросить Маркуса из головы, но непрошеные воспоминания накатывали на нее в самое неподходящее время.
- А кроме того, - прибавил Грейвз, чуть сгорбившись, - я хотел еще раз поблагодарить за то, что вы снова взяли меня на работу.
- Просто мы решили, что собрать вместе всех тех, кому дорог приют, это лучший способ поддержать его дела на плаву. - Кэтрин не сомневалась в искреннем раскаянии Грейвза, к тому же присутствие посторонних было бы для нее сейчас непереносимо. А садовник Грейвз, несмотря на все свои недостатки, любил Андерсен-холл так же, как и она.
Грейвз извлек из кармана грязную тряпицу и промокнул ею глаза.
- И все равно - спасибо, - грустно сказал он и удалился.
Кэтрин опять опустила глаза в гроссбух.
- Мисс Миллер, - окликнул ее внезапно возникший на пороге мистер Гиллис.
Ее маленький кабинет, где она пыталась найти уединение, начинал походить на городскую площадь в базарные дни. Изобразив на лице улыбку, Кэтрин встала и сделала реверанс:
- Мистер Гиллис.
Седовласый юрист был ненамного выше Кэтрин, однако Кэтрин привыкла почтительно смотреть на большинство мужчин снизу вверх. В особенности - на высоких, темноволосых и красивых. Интересно, чем занимается Маркус, пока она корпит над делами в этом крошечном кабинете?
- Я пришел, как только узнал эту ужасную новость, - скорбно сообщил Гиллис, поправляя очки в золотой оправе одной рукой и прижимая другой набитый бумагами саквояж к груди. В его костюме всегда обнаруживались какие-то недочеты. Однако директор Данн как-то сказал Кэтрин, что Гиллис слишком погружен в серьезные размышления, и поэтому он не в состоянии следить за такими прозаическими мелочами, как криво повязанный галстук.
Продолжая прижимать к себе саквояж, Гиллис шагнул вперед.
- Я вне себя из-за убийства директора Данна, мисс Миллер. Просто вне себя.
- Спасибо, что вы пришли, сэр. Это страшный, страшный для всех нас день.
- Кэт! - пророкотал от дверей знакомый голос.
- Маркус! - Девушке показалось, что кто-то распахнул окно в ее душном кабинете. Бесконечное шарканье ног, утомительные счета, раздражающие вопросы посетителей - все это исчезло без следа, и золотый солнечный свет залил все вокруг.
В дверном проеме стоял Маркус. Он был в голубом, цвета морской волны, сюртуке, украшенном рядами блестящих медных пуговиц, и в безукоризненно белых панталонах. Впечатление от его великолепного наряда лишь немного портила плотная повязка на его ноге. Он возвышался над щуплым юристом, и даже костыль ничуть не умалял его внушительной внешности.
Сознавая, что подле нее находится мистер Гиллис, Кэтрин постаралась взять себя в руки, хотя все в ней затрепетало.
- Мистер Гиллис, майор Маркус Данн.
Приподняв головной убор, Маркус слегка поклонился юристу.
- Давно мы с вами не виделись, мистер Гиллис. - Ноздри Маркуса подрагивали, а его чувственные губы были недовольно изогнуты. Кэтрин удивила неприязнь, которая исказила красивое лицо молодого человека.
- Маркус, - Гиллис поклонился, прикрыв грудь саквояжем, будто щитом.
- Теперь - майор Данн. - Тон Маркуса был ледяным. - Изложите свое дело и уходите, сегодня у нас нет времени для писак-ренегатов.
Кэтрин изумленно заморгала, не понимая, что происходит между этими двумя мужчинами. Напряжение, казалось, пропитывало воздух вокруг них.
- А я-то надеялся, что армия поумерит вашу наглость, - бросил Гиллис.
- Напротив, я теперь с еще большим трудом выношу тараканов вроде вас.
Губы Гиллиса изогнулись.
- Исключительно в память о вашем отце… - юрист замолчал, потом потер лоб и шмыгнул носом. - Он, наверное, был счастлив без меры, увидев вас. Он больше всего жаждал этого… Больше всего на свете… Проклятая чувствительность.
На мгновение гнев на лице Маркуса сменился таким горестным выражением, что сердце Кэтрин едва не разорвалось, но затем его лицо вновь стало непреклонным. Гиллис даже не успел заметить его переживаний. Нахмурившись, он открыл свой саквояж и извлек оттуда продолговатую коробку.
- Я принес вам завещание отца.
Маркус напрягся.
Гиллис рывком сунул коробку ему в руки.
- Я полагал, что вы, быть может, захотите прочесть его, конечно, если воля отца имеет для вас хоть какое-то значение.
Маркус прижал коробку к груди.
Гиллис повернулся к Кэтрин.
- Я зайду позже, мисс Миллер, поскольку мне необходимо обсудить с вами еще один вопрос, но исключительно в приватной беседе. Всего доброго. - Он приподнял шляпу и направился к двери.
Кэтрин и Маркус безмолвно смотрели на коробку, которую принес юрист. Подойдя ближе, Кэтрин положила свою ладонь на его обветренную руку.
Маркус отвел взгляд.
- Дело в том, что… много лет назад Гиллис доставил мне немало неприятностей, - он уставился в пол, - а я не из тех, кто легко прощает обиды.
- Он не должен был так с вами разговаривать, ему следовало бы проявить больше участия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100