И в самом деле, оно прекрасно, - не только из-за удивительно
красивого родника и купы деревьев вокруг, чудесного зрелища для пустыни, - тут
была какая-то особая атмосфера. Когда попадаешь в Татей Матиниери, чувствуешь,
что словно оказался в другом измерении - о пустыне мгновенно остается только
воспоминание. На душе у меня стало удивительно хорошо, словно меня окутала
любовь Богини Воды. Усевшись, виррарика достали из сумок цветастые
накидки-банданны, положили около бьющего из земли родника, и начали выкладывать
на них свои приношения: свечи, стрелы, оленьи рога, шоколад, пирожные, монеты,
ниерика, разноцветный рис, пейот, вышивки и так далее. Я еще раз убедился в
справедливости поговорки, что в сумке виррарика может скрываться все что угодно,
независимо от того, какого размера или веса этот предмет. Мы тоже разложили наши
приношения, и молча, как и подобает теокарис, уселись рядом. Ритуал начал
Антонио, обратившись к Татей Матиниери с молитвой, слова которой мы понимали с
еще большим трудом, чем обычный язык виррарика - настолько он был переполнен
словами восхищения, любви и признательности. Причем для него Богиня явно не была
каким-то абстрактным и далеким божеством, нет, он говорил с ней как с близким
человеком. Потом он достал из сумки несколько бутылочек с водой, и, с кончика
мувиери, спрыснул ею воду, вытекавшую из родника. В бутылочках была вода с
побережья Сан Блас и озера Чапала. Они всегда были в сумке Антонио. Потом он
встал на колени и со слезами на глазах опустил в воду одно из своих приношений.
Затем к воде подошел Лусиано и повторил действия Антонио. Затем остальные
паломники сделали свои жертвоприношения, обратившись с молитвой к Духу Воды.
Потом Антонио, Лусиано и еще два хакареро перешли на другую сторону родника. К
ним перешли другие паломники, расселись рядами и склонили головы, причем
матевамес, ожидая своей очереди, сняли свои повязки. Они набирали по очереди
воду из источника и передавали ее Антонио и Лусиано, которые спрыскивали ею
головы паломников, окунув в воду перья своих мувиери, и произносили слова
благословения. Высшего блаженства паломники достигали в тот момент, когда
маракаме пуруквакаме буквально выливали воду на их головы. Они были счастливы
принять эту "ванну", смеялись и растирали воду по телу. Когда подошла моя
очередь, я приблизился к Тайяу.
- Эй, Тайяу! Почему виррарика так любят Татей Матиниери?
Он широко улыбнулся, устремив на меня свой чктый взгляд:
- Татей Матиниери - это глаза Матери Земли!
Я внутренне сжался, впервые поняв величие момента, и почувствовал в себе
невероятную любовь к этим мужчинам и женщинам, живущим в такой тесной связи с
Землей. Благодаря им мы могли научиться правильному пониманию того, что такое
по-настоящему жить на Земле и любить Землю. Все внутри меня дрожало от
радостного предчувствия и предвкушения того, что произойдет со мной сейчас. Я
услышал голос маракаме, меня коснулся его жезл мувиери и голову оросили капли
чистейшей воды. Какая благодать! Чистая вода источника словно возродила меня к
новой жизни, я постиг величайшую тайну - что это значит, любить Землю и
чувствовать себя среди живых! После ритуального омовения в водах Татей
Матиниери, у меня словно раскрылись глаза на окружающее и я понял, кто мы и что
мы: нет, мы не просто виррарика, не просто теварис, не индейцы и не местизос -
нет, мы просто энергетические оболочки, движущиеся на встречу с глубочайшей
тайной жизни. Мы едины! Среди нас нет лучших или худших, мы все - теокарис, и
единый свет призывает нас! Влага Глаз Земли смешалась с влагой моих глаз, я
обернулся к теокарис и понял, что они переживают те же самые чувства. Теперь мы
готовы идти на Хумун Куллуаби!
После омовения мы предложили источнику свои дары, и говорили с Татей
Матениери, раскрывая ей свою душу, все то, что накопилось в ее глубинах за время
этого путешествия, называемого жизнью. Мы просили ее одаровании нам помощи, ее
совета, ее силы. Некоторые плакали, поскольку их сердца раскрылись особенно
глубоко, но Богиня Воды ответила всем, и всем даровала душевный покой.
Перед уходом мы наполнили, купленные по дороге сюда, кувшинчики святой
водой из источника. Она еще пригодится нам в должное время. Наполнив сердца и
сосуды, мы приготовились к отбытию. Подойдя к грузовику, Антонио попросил
поднять капот, и спрыснул мотор своим мувиери. То же самое он проделал и с
другими машинами. И теперь я не сомневался - они выдержат дорогу! Мы расселись
по машинам - и вперед, на Хумун Куллуаби!
Хумун Куллуаби
Дорога усложнилась, в общем-то, дороги просто не стало, была лишь пустыня,
которую во всех направлениях пересекали узкие тропинки. Жесткие ветки кустарника
хлестали по бокам машин, затрудняя движение. Мы попали в настоящий лабиринт,
выход из которого пришлось искать намного дольше, чем нам казалось вначале. Я то
и дело спрашивал Антонио - когда же мы прибудем, и он лаконично отвечал:
"Скоро".
Наступила ночь. Мы продвинулись не слишком далеко, и уруквакаме решил
устроить ночлег, так как ночью невозможно "найти правильное место". Поговорив с
хикарерос, я понял, что для них это тоже не простое дело - найти Хумун Куллуаби.
Даже старейшим из них, неоднократно бывавшим там, настолько трудно
ориентироваться в пустыне, что каждый раз приходится прилагать большие усилия,
чтобы найти в пустыне освященное традицией место. В эту ночь никто не танцевал и
не проводились никакие ритуалы. Мы надеялись только на новое появление Тау,
которое осветит нам путь к святому месту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67