ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ О д о а р д о Г а л о т т и.
Одоардо. Никто не появлялся? Тем лучше, я наберусь еще большего хладнокровия. Мне посчастливилось. Нет ничего более презренного, чем юношеская горячность при седых волосах. Как часто я это нонторял себе и же позволил увлечь себя. И кому позволил? Ремни ной женщине, обезумевшей от ревности. Что общего между оскорбленной добродетелью и отмщением порока? Мое дело — спасти добродетель. Что же до тебя, мой сын... Мой сын! Плакать я не умел никогда, и теперь уже мне поздно этому учиться... Кто-то другой станет твоим заступником. А с меня довольно и того, если убийца не воспользуется своего преступления. Пусть это терзает его больше, чем само преступление! Когда пресыщенность и отвращение заставят его бросаться от одного наслаждения к другому, пусть мысль, что в одном-единственном он не успел разочароваться, отравит ему все остальные. Пусть в каждом сновидении приводит ему окровавленный жених свою невесту, и если он все же протянет к ней свою сластолюбивую руку, пусть разбудит его насмешливый хохот ада.
ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
Маринелли, О д о а р д о Г а л о т т и.
Маринелли. Куда вы исчезли, милостивый государь? Куда вы исчезли?
О д о а р д о. Дочь моя была здесь?
Маринелли. Нет, но принц выходил сюда.
Одоардо. Прошу простить меня — я провожал графиню.
Маринелли. И что же?
Одоардо. Милая дама.
М а р и н е л л и. А ваша супруга?
Одоардо. Уехала с графиней для того, чтобы немедленно прислать за нами карету. Пусть только принц простит, что мы с дочерью задерживаемся здесь так долго.
Маринелли. К чему церемонии! Разве принцу не доставило бы удовольствия самому отвезти в город мать и дочь.
Одоардо. Дочь, по крайней мере, должна была бы отказаться от этой чести.
Маринелли. Почему же?
Одоардо. Она больше не вернется в Гвасталлу.
М а р и н е л л и. Не вернется? Почему не вернется?
О д о а р д о. Графа нет в живых.
Маринелли. Тем более...
Одоардо. Она поедет со мной.
Маринелли. С вами?
Одоардо. Со мной. Я же вам говорю, что граф умер, если вы этого еще не знаете. Что же ей больше делать в Гвасталле? Она поедет со мной.
Маринелли. Разумеется, будущее местопребывание дочери будет зависеть от воли отца. Но только сейчас...
Одоардо. Что сейчас?
Маринелли. Вам придется, господин полковник, дать позволение на то, чтобы ее отвезли в Гвасталлу.
Одоардо. Моя дочь будет отвезена в Гвасталлу? А почему?
М а р и и е л л и. Почему? Поймите только...
О до а р до (горячо). Поймите, поймите! Я понимаю только то, что здесь нечего понимать. Она должна ехать и поедет.
Маринелли. О милостивый государь, зачем нам горячиться по этому поводу? Быть может, я ошибаюсь, быть может, то, что я считаю необходимым, вовсе не обязательно. Принцу всего лучше судить об этом. Принц и решит. Я пойду за ним. (Уходит.)
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
О д о а р д о Г а л о т т и.
Одоардо. Вот как! Предписывать мне, куда везти ее? Прятать ее от меня? Чьи это затеи? Кто на это осмелился? Тот, кому здесь позволено творить все, что ему вздумается? Хорошо, хорошо, ладно же, пусть он увидит, на что могу решиться я, даже не имея на это права! Близорукий изверг! Я еще поспорю с тобой! Тот, кто не соблюдает законов, так же могуществен, как тот, у кого их нет. Или ты не знаешь этого? Появись же наконец передо мной. Однако что же это я? Снова, снова ярость отуманивает мой разум. Чего я хочу? Пусть сперва на деле совершится то, из-за чего я здесь беснуюсь. Чего не наболтает придворный шаркун! Надо было дать ему поболтать вволю! Я бы узнал, быть может, зачем ее снова хотят отправить в Гвасталлу! Я смог бы тогда подготовить ответ. Впрочем, за ответом с моей стороны дело не станет. А если я не найду ответа, пусть она... Идут! Спокойствие, старик, спокойствие!
ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ Принц, Марин ел ли, Одоардо Галотти.
Принц. А, мой добрый, честный,— вот чему суждено было случиться для тою, чтобы я смог увидеть вас у себя. По менее значительному поводу вы бы не сделали этого. Но оставим упреки!
Одоардо. Ваша светлость, в любом случае я считал неприличным навязываться своему государю. Если человек ему известен, он сам призовет его, когда в том будет надобность. Даже и при нынешних обстоятельствах прошу простить меня.
Принц. Хорошо, если бы и многие другие обладали вашей горделивой скромностью! Однако перейдем к делу. Вы, конечно, горите желанием увидеть вашу дочь. Она снова встревожена внезапным отъездом своей нежной матери. Да и к чему было удалять ее? Я ожидал только минуты, когда прелестная
Эмилия оправится, чтобы их обеих торжественно доставить в город. Вы наполовину испортили мне это торжество, но я не позволю вам полностью отнять его у меня.
О д о а р д о. Слишком много милости. Позвольте мне, принц, избавить мое несчастное дитя от различных обид, которые ей приуготовлены в Гвасталле врагами и друзьями, сочувствием и злорадством.
Принц. Было бы жестоко лишить ее сладостных утешений дружбы и сострадания. А о том, чтобы ее не коснулись обиды врагов и злорадство, об этом, любезный Галотти, разрешите позаботиться мне.
Одоардо. Отцовская любовь, принц, неохотно делится своими обязанностями. Полагаю, что мне известно также то единственное, что подобает сделать моей дочери в ее теперешних обстоятельствах. Отречение от мира — монастырь, и как можно скорее.
Принц. Монастырь?
Одоардо. А до тех пор пусть плачет на виду у своего отца.
Принц. И такой красоте суждено увянуть в монастыре?
Должна ли одна разбившаяся надежда настроить нас так непримиримо ко всей жизни? Во всяком случае, отца никто не смеет уговаривать. Увозите вашу дочь, Галотти, куда вам
угодно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91