Она склонила голову на плечо, обласкала шоколадным взглядом, улыбнулась.

Ц Я приму любое ТВОЕ решение, Билл.
Ц Если меня оставят на службе…
Ц Значит, поеду за тобой. Впрочем, ты меня еще никуда не звал.
Билл задохнулся, словно воздух стал стеной, в которую он врезался.
Ц Мэри, я ведь… Черт, ну что ж я за идиот, в самом деле! Мэри!
Ц Что, Билл?
Ц Ты выйдешь за меня замуж?
Ц Да.
Она встала, обошла стол, положила руки на плечи Биллу. Сказала спокойно и т
ихо:
Ц Я выйду за тебя замуж, Билл. Прямо сейчас. Здесь. Пойдем.
Она повела его в сад. Билл шел, чувствуя, как стучит в висках сердце, как дых
ание то и дело сбивается, как горит в жилах серебряным огнем кровь.
Маленькая женщина с искристыми глазами вела его за собой, и впервые за мн
ого лет он чувствовал себя счастливым и немного испуганным. Он боялся то
лько одного Ц причинить ей боль. Обидеть неловкостью. Испугать резкость
ю. Он слишком долго жил в жестоком мире мужчин, чтобы вот так, сразу и насов
сем поверить в счастье.
Трава оплетала им ноги. Птицы пели над головами. Цветы обволакивали аром
атом.
Их собственный маленький Эдем звал своих Адама и Еву. Потому что во все вр
емена это бывает впервые, когда нет никого и ничего вокруг, есть только ты
и я.
Я люблю тебя, говоришь ты.
Я люблю тебя, отвечаю я.
Иначе мир давно остановился бы.
Харли пил чай, Гортензия отдыхала. Спор вымотал обоих, тем более что и спор
или-то ни о чем. Теперь двое стариков наслаждались тишиной и покоем. Как в
ыяснилось, очень недолгим.
Дотти Хоул тенью проскользнула в калитку.
Не поднимая глаз, поздоровалась с Харли, а потом умоляюще взглянула на Го
ртензию. Во взгляде девушки было столько отчаяния и тоски, что Гортензия
прикусила язык и удержалась от ядовитого замечания. Молча кивнула в стор
ону дома и сама пошла вперед.
В маленькой беленькой комнатке Гортензии царил стерильный порядок опе
рационной. Хрустящие кружева салфеток, безупречная белизна покрывала н
а узкой кровати. В высокой голубой вазе три белых розы. Окно было раскрыто
, и ветерок шевелил страницы книги, оставленной на маленьком столике у по
доконника.
Дотти остановилась на пороге. Румянец полыхал заревом на нежных щеках, в
голубых глазах стояли слезы. Гортензия опустилась в кресло и пытливо взг
лянула на подружку своей внучки. Ее, как и большинство молодых людей Грин-
Вэлли, Гортензия знала с самого детства.
То есть, с самого появления на свет Божий.
Знала Ц и в глубине души любила.
Ц Ну что с тобой? От матери влетело? Помиритесь.
Ц Я хотела… Мне нужно с вами поговорить, миссис Вейл.
Ц Заходи и садись. В такой позе только деньги занимают, да и то, когда знаю
т, что это бесполезно. Садись, говорю!
Дотти слабо пискнула и торопливо уселась на край табуретки. Помолчала, а
потом тихо спросила, не поднимая глаз:
Ц Миссис Вейл, скажите, а если в первый раз…, и никак…, ничего… Это очень оп
асно?
Гортензия поразмыслила немного и с подозрением уставилась на Дотти.
Ц Что ты имеешь в виду, балаболка? Что именно в первый раз? Устроилась на р
аботу?
Проглотила муху с супом? Сломала ноготь?…
О Господи!!! Дотти? Посмотри на меня, детка!
Ты имеешь в виду то же, что и я? То есть, я думаю о том же, о чем ты меня спросил
а? Ты и Ник… Вы, вместо того, чтобы искать Мэри…
Юные герои, за ноги вашу мамашу!
Дотти разразилась слезами, но тут же взяла себя в руки и гундосым до ужаса
голосом рассказала все.
Ц Мы пошли сразу к реке. Ник был в ужасном состоянии. Правда, не смейтесь. Е
му ведь очень тяжело, миссис Вейл. Над ним все смеются, а хвалят его только
старые грымзы, вроде Бримуортихи. Так всю жизнь было, и в школе тоже. Он ник
огда толком не веселился, не играл.
Миссис Грейсон заставляла его только учиться.
Я знаю, мы ведь с ним дружили в детстве. Он мне жаловался…, нет, не на маму, а т
ак, на жизнь.
Он Мэри очень любит, миссис Вейл. Он так переживал, что она ушла, все звал ее
, а потом мы услышали голоса и смех, противный такой… пьяный. Это О'Рейли с д
ружками у костра сидели. Я вдруг представила, что будет, если они нас сейча
с заметят, зажала Нику рот, стала его тащить подальше, но те ребята все рав
но услышали. Они стали разные гадости говорить и пошли нас искать. Я не мог
ла быстро идти, ногу подвернула, и тогда мы спрятались…
Гортензия кивнула.
Ц Правильно сделали. С О'Рейли и его дружками надо встречаться, только им
ея при себе берданку. Дальше, девочка. И не сопи, вон там салфетки.
Ц Спасибо. В общем, мы спрятались. В копну сена. А они ходили рядом. Совсем
близко. Мы их могли рукой достать. Я зажмурилась от страха, а Ник дрожал, но
молчал. Потом они ушли, и я заревела, вы же знаете, какая я нервная насчет вс
яких ужасов. А Ник меня обнял, стал утешать, говорил, что все позади и мы сей
час пойдем домой, он не даст меня в обиду… Миссис Вейл, он так говорил, что я
вдруг представила, это он не Мэри, а меня любит. И я его поцеловала. И еще раз
поцеловала, а потом он меня тоже поцеловал, в общем, так странно все получ
илось… Я не знаю, что теперь делать! Ведь Мэри моя лучшая подруга, а я с Нико
м… Мы…
Ц Успокойся, кому говорят. Если ты о моральной стороне дела, то забудь. Мэ
ри за Ника не выходит. Она его не любит.
Ц Но ведь…
Ц Если хочешь знать мое мнение, она скоро выйдет за молодого Уиллингтон
а Ц если не будет дурой и не станет слушать его терзания и сомнения. Ник Г
рейсон может считать себя совершенно свободным.
Дотти прижала стиснутые кулачки к груди.
Ц Миссис Вейл! Так это правда? Господи…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44