— Благодарю. Я постараюсь исправиться.— Да, и чем скорее, тем лучше… Ну, а на этот раз я и сам напомню вам, в чем дело.— Я буду вам за это очень благодарен.— А донна Клара? Или вы, может быть, думаете, что мы оставим ее здесь?— Гм! Значит, вы все еще думаете об этом?— Больше чем когда-нибудь.— Дело в том, что ее очень трудно похитить в настоящую минуту.— Ба! Это почему?— Во-первых, ее нет на асиенде.— Эта причина весьма основательная.— Не правда ли?— Да, но ведь она куда-нибудь да уехала? — проговорил скваттер с насмешливым видом.— Она с отцом на охоте на диких лошадей.— Охота окончена, и охотники уже возвращаются домой.— Вы, однако, хорошо знаете все, что здесь делается.— Это мое занятие. Ну, а вы не раздумали еще помочь мне в этом деле?— Да ведь это необходимо.— Вот такие ответы я люблю… На асиенде, наверное, немного народу?— Человек с десять, не больше.— Все лучше и лучше. Выслушайте же меня: теперь четыре часа дня, мне нужно еще кое-где побывать… Отправляйтесь сейчас на асиенду, а я явлюсь туда сегодня вечером часов в девять, но не один — со мной будут двадцать храбрых молодцов… Вы отворите мне калитку в кораль, а затем все остальное я беру на себя.— Разумеется, раз вы этого требуете… — вздыхая, проговорил брат Амбросио.— Ну, вы, кажется, снова принимаетесь за старое? — угрожающим тоном проговорил скваттер, вставая.— Нет, нет, это бесполезно! — вскричал монах. — Я вас буду ждать.— Хорошо! Прощайте, вечером увидимся.— Хорошо. Вечером.С этими словами они расстались.В девять часов вечера Красный Кедр был уже у калитки, которую ему отворил брат Амбросио, и скваттер проник на асиенду со своими троими сыновьями и отрядом бандитов.Сонные пеоны, застигнутые врасплох, были связаны раньше, чем поняли, в чем дело.— Теперь, — сказал Красный Кедр, — мы полные хозяева, и девушка может возвращаться, когда ей будет угодно.— Нет! — возразил монах. — Дело далеко еще не кончено… Дон Мигель человек смелый, и, кроме того, с ним приедет немало народа… Он не позволит вам без сопротивления захватить его дочь и, наверное, будет защищаться.— Дон Мигель не вернется, — ответил скваттер с язвительной улыбкой.— Каким образом вы это узнали?— Это вас не касается.— Увидим.Но бандиты забыли про отца Серафима.Миссионер, разбуженный шумом в необычное время, не замедлил подняться, а затем из своего убежища слышал те немногие слова, которыми обменялись монах и скваттер. Этих немногих слов было для него совершенно достаточно, чтобы угадать, какое страшное преступление задумали они совершить.Миссионер, повинуясь голосу сердца, осторожно пробрался в кораль, оседлал лошадь и, отворив потайную дверь, ключ от которой носил на себе, чтобы иметь возможность, не беспокоя никого, возвращаться и выходить из асиенды, когда этого требовали его обязанности священника, поскакал во весь опор в ту сторону, откуда, по его предположению, должны были прибыть охотники, возвращаясь на асиенду.К несчастью, отец Серафим не мог совершить своего побега без того, чтобы опытное ухо скваттера и его бандитов, которые в это время опоражнивали погреб асиендадо, не обратило на это внимания.— Проклятье! — вскричал Красный Кедр, подбегая с карабином в руке к одному из окон, которое он разбил ударом кулака. — Нас предали!Бандиты толпой побежали в кораль, где были привязаны их лошади, и принялись седлать их.В эту минуту мимо окна, у которого стоял скваттер, быстро промелькнула какая-то тень.Красный Кедр прицелился и выстрелил.Затем он нагнулся и стал смотреть из окна.До него донесся сдавленный крик.Но человек, в которого стрелял бандит, все еще продолжал скакать.— Все равно, — прошептал скваттер, — у этой птички застряла дробь в крыле. Живей! Живей! Догоните его! Догоните его!И все бандиты кинулись вдогонку за беглецом.»Отец Серафим упал без чувств на руки Валентина.— Боже мой! — в отчаянии вскричал охотник. — Что такое с вами случилось?Он осторожно донес миссионера до рва, окаймлявшего дорогу, и там положил его на землю.У отца Серафима было ранено плечо, и кровь ручьем лила из раны.Охотник с тревогой осмотрелся кругом.В эту минуту послышался глухой шум, похожий на раскаты отдаленного грома.— Дело-то оказывается серьезным, и нам остается только подороже продать свою жизнь, дон Пабло, — отрывисто сказал он.— Будьте спокойны, даром не дадимся, — в тон ему отвечал молодой человек.Донна Клара была бледна и буквально дрожала от страха и волнения.— Едем, — сказал Валентин.С этими словами он вскочил на лошадь миссионера, и трое беглецов помчались во весь опор.Это бегство продолжалось с четверть часа.Валентин остановился.Он соскочил наземь, сделал знак молодым людям подождать его, лег на землю и ползком, как змея, стал пробираться по высокой траве, останавливаясь по временам осмотреться кругом и прислушаться внимательно к шуму пустыни.Вдруг он кинулся к своим спутникам, схватил лошадей за поводья и быстро увлек их за холм, где они и притаились все трое.В ту же минуту послышался сильный шум от топота лошадей, и штук двадцать черных силуэтов проскакали как смерч в десяти шагах от убежища, где скрывались беглецы.Валентин с облегчением вздохнул.— Пока надежда на спасение еще не потеряна, — прошептал он.Он с тревогой выждал еще пять минут.Преследователи все удалялись и удалялись, и вскоре лошадиный топот не стал уже слышен.— На коней! — сказал Валентин.Они снова сели на лошадей и поскакали, но не по направлению к асиенде, а по дороге в Пасо.— Отдайте поводья! Отдайте поводья! — говорил охотник, — Еще! Еще! Мы совсем не двигаемся с места.Вдруг послышалось громкое ржание и по ветру донеслось до беглецов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95