Мадам де Нуарсей перевернули на живот, и три члена по очереди принялись терзать ее зад. Невозможно представить, в каком быстром темпе действовали трое содомитов – первый бросался на приступ, пробивал брешь, отступал, тут же его сменял второй, в следующую минуту третий, и все время, пока длилась осада, Нуарсей яростно тискал мое тело. После этого, не спуская сузившихся глаз с изрядно потрепанных ягодиц супруги, он совершил акт содомии с каждым из юных своих помощников. Пока он совокуплялся с одним, мы с другим усердно мяли и месили роскошные полусферы его жены, и как только распутнику удавалось кончить, он мгновенно извлекал свой орган и опорожнял его в рот несчастной супруги.
Между тем атмосфера безумной оргии сгущалась почти осязаемо: Нуарсей пообещал два луидора тому из нас троих, кто будет сильнее терзать и унижать нашу жертву, правила игры допускали удары кулаком, пинки, укусы, пощечины, щипки – лучше сказать, что правил не существовало вовсе. Негодяй, подбадривая нас, мастурбировал в одиночестве и наблюдал за турниром. Мы испробовали все мыслимые и немыслимые способы причинять страдания человеческому телу и только вошли во вкус, как мадам де Нуарсей потеряла сознание. Тогда мы окружили дрожащего от вожделения хозяина и принялись тереть его почти дымящийся член об истерзанное замученное тело неподвижной женщины. Вслед за этим Нуарсей передал меня своим неутомимым юным слугам: теперь один из них должен был содомировать меня, а второму я должна была сосать член, и вот, оказавшись между ними, я в какие-то мгновения чувствовала, как их шпаги, отталкивая друг друга, обе входят в мое влагалище или одновременно проникают – одна в анус, а вторая – в вагину.
Оргия была в самом разгаре, когда – я помню это отлично – Нуарсей, спохватившись, что одно из моих отверстий оказалось незанятым, втолкнул свой член мне в рот и влил в него последний обильный заряд в то время, как мое влагалище и задний проход заполнили плоды сладострастия юных педерастов; все четверо кончили в один момент, и клянусь Богом, никогда до той минуты я не растворялась в столь восхитительных волнах наслаждения.
Мое рвение и предрасположенность к пороку поразили Нуарсея, и он предложил мне остаться отужинать вместе с обоими пажами. Ужин был обставлен с изысканной роскошью, за столом прислуживала только мадам де Нуарсей, совершенно раздетая, которой муж обещал устроить сцену, более ужасную, чем предыдущая, если она будет недостаточно усердна в своих обязанностях служанки.
Разумеется, Нуарсей – необыкновенный человек. Вы согласитесь, что там, где приходится подводить рациональный фундамент под иррациональные поступки, человек – обычный человек – находит мало аргументов. Мне пришла в голову мысль упрекнуть хозяина за его отношение к своей жене, и я начала так:
– Это поразительная, редкая несправедливость, какой вы подвергаете вашу бедную супругу…
– Редкая? – прервал он меня. – Я так не думаю. Но что касается несправедливости, ты совершенно права. Все, с чем ей приходится иметь дело, чертовски несправедливо, но лишь с ее точки зрения. С моей же, уверяю тебя, нет ничего справедливее, и доказательством служит тот факт, что ничто так не возбуждает меня, как издевательства, которым я ее подвергаю. Всякая страсть, Жюльетта, имеет две стороны: если смотреть со стороны жертвы, которой приходится терпеть, страсть кажется несправедливой, между тем как для того, кто ее мучает, – это самая справедливая вещь на свете. Когда говорят страсти, как бы жестоко ни звучали их слова для того, кому суждено страдать, они говорят голосом самой Природы; ни от кого иного, кроме Природы, мы не получили эти страсти, ничто, кроме Природы, не вдохновляет нас на них; да, они заставляют нас творить ужасные вещи, но эти ужасы необходимы, и через них законы Природы, чьи мотивы могут от нас ускользать, но чьи механизмы легко доступны внимательному взгляду, обнажают свое порочное содержание, которое, по меньшей мере, равно их содержанию добродетельному. Тем, кто лишен врожденной склонности к добродетели, не остается ничего иного, как слепо повиноваться властной деснице и при этом знать, что это рука Природы и что именно их она выбрала для того, чтобы творить зло и сохранять таким образом мировую гармонию.
– Однако, – спросила я сидевшего передо мной распутника с черным сердцем, – когда ваше опьянение проходит, разве вы не ощущаете слабые и, быть может, смутные порывы добродетели, которые, послушайся вы их, непременно привели бы вас на путь добра?
– Да, – процедил Нуарсей, – я действительно чувствую в себе подобные позывы. Буря страстей клокочет, потом утихает, и в наступившей тишине возникает такое ощущение. Да, это довольно странное чувство. Однако я с ним справляюсь.
Я помолчала, размышляя. Может быть, и вправду во мне столкнулись добродетель и порок? А если это добродетель, должна ли я послушаться ее? Чтобы решить этот вопрос и решить его окончательно, я попыталась привести свой разум в состояние самого полного доступного ему покоя с тем, чтобы непредвзято рассудить борющиеся стороны, потом спросила себя: что есть добродетель? Если я увижу, что она имеет какое-то реальное существование, я буду ее анализировать, а если порочная жизнь мне покажется предпочтительнее, я приму ее, и мой выбор будет чистой случайностью. Размышляя так, я пришла к мысли, что под именем добродетели восхваляют самые разные виды или способы бытия, посредством которых человек, отбросив в сторону свои собственные удовольствия и интересы, отдает себя в первую очередь всеобщему благу, из чего вытекает следующее:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236